Невозможно передать словами реакцию Декьярро на это произведение. Сказать, что он был просто в шоке — ничего не сказать. Он уже не злился на Деметру за то, что она фотографировалась с Дарио, не спросив разрешения у мужа. В ее понимании, он подозревал это, спрашивать разрешения было необязательно. Не будь Элен, Деметра не вела бы себя так: не стала бы его провоцировать. Но ведь и в любви бы не призналась. Получается, что он должен быть благодарен этой пустышке? Ни за что! С Деметрой следует поговорить очень серьезно. Она вообразила себя такой привлекательной, такой сексуальной, такой красивой… Пишет ему такие стихи! И как ей только совесть позволяет? Стыда нет совершенно! Но, к глубокому сожалению Декьярро, она еще себя недооценивает. Она не просто фантастически сексуальная, божественно прекрасная и дивно красивая, она красивее всех на свете, вместе взятых. И сексуальнее. Почему у нее не может быть миллиона поклонников? Они есть. И будут. И количество их будет с каждым годом увеличиваться, а качество улучшаться. Вот почему Декьярро боялся влюбиться. Он знал, что выберет именно такую женщину. Достойную райского наслаждения и неземной любви. Одного старания стать совершеннее для такой женщины недостаточно. Необходимо быть богом, спустившимся с небес.

А Деметра упивалась местью. Они с Джули сели в машину Дарио и поехали кататься. Дарио напропалую флиртовал с Деми, но на этот раз она не считала его повесой. Она считала, что он заслужил право быть счастливым в этот вечер. И это счастье могла дать ему она. С друзьями она всегда была необыкновенно щедра.

Наконец вечером она решила, что довольно мучить законного супруга и, высадив подругу у дома, поехала с Дарио к ней домой.

— Декьярро тебя убьет, — как бы, между прочим, заметил Дарио.

— Вряд ли. У него были поводы куда серьезнее. Он не воспользовался ни единым шансом.

— А я бы тебя убил. Вру, конечно. Я бы набросился на тебя и зацеловал до смерти.

— Я буду хранить твою фотографию.

— Не стоит. Впрочем, ты можешь мне ее подарить.

— Вот еще! Она необходима мне самой.

— Зачем?

— Я люблю хранить фотографии своих друзей.

— Я не твой друг, ты это знаешь. Я тебя люблю. А ты меня нет. Если бы ты меня любила, а я был к тебе равнодушен, Декьярро не бесился бы так.

— Почему?

— Я чертовски привлекателен даже сейчас, когда мое сердце унижено и растоптано. Я всего лишь пешка в твоей игре. Я понадобился тебе, чтобы свести счеты.

— Тебе больно, Дарио? Прости! — серьезно сказала Деметра.

— Не стоит извиняться. Все люди жестокие, когда равнодушны к кому-то. Это жизнь. Мы приехали.

— Спасибо. И до встречи, — она поцеловала его в щеку.

— До свидания, — и он уехал.

Она зашла в дом. Реакции мужа она боялась. Не может же он быть таким белым и пушистым, что дух захватывает. Наверняка, он рвет и мечет. И ей надо быть с ним мягче, осторожнее. То есть начеку. Но и страха не стоит показывать. Иначе он решит, что она сожалеет о своем поведении. А это не так. Она считала, что он должен раскаиваться в своей привлекательности для Элен. Как знать, может, пока она их вместе не видит, он ее поощряет? Это недопустимо. Деметра считала, что ей можно мстить мужу, общаясь с поклонниками, а ему — категорически запрещается делать что-либо подобное. Мужчинам на самом деле только кажется, что они не выносят таких женщин. На деле они или не подозревают об их существовании, или любят их такими, какие есть. Мужчины не склонны вдаваться в подробности женского характера. Очень интересно и забавно даже наблюдать, как мужчины после 30 начинают пытаться постичь женскую душу. Их попытки заранее обречены на полный провал.

Итак, Деметра открыла дверь своим ключом (она всегда носила при себе ключи) и вошла. И увидела мужа, стоящего у косяка двери в их спальню. Он явно мечтал поговорить с ней. Деметра испугалась еще сильнее. А вдруг он набросится на нее и станет целовать? Нет, он держит себя в руках. Он вежливый и выдержанный, как скала.

«Боится меня. Вряд ли сильно уважает, но любит точно! И чего бояться? Я не сделаю ей ничего плохого. Но поговорить с ней надо. Пусть не думает, что я мальчик, которым можно манипулировать! И юбки стала носить короткие. Надо бы ей намекнуть, что такие юбки носят женщины легкого поведения. Нет, не стану. Посмотрим, как далеко она зайдет в стремлении обратить на себя мое внимание!»

Деметра была нереально юная, красивая и тоненькая. Она стояла и ждала, что муж станет ее ругать. Он ее не разочаровал.

— Должен сказать тебе, моя дорогая, что твое поведение странно.

«О, дорогая! Он действительно сердит».

Он подошел к ней ближе.

— Если до сих пор о тебе просто сплетничали, то теперь не останется ни одного равнодушного к твоей судьбе. Ты хоть представляешь себе, о чем говорит твое стремление сфотографироваться с собственным мужем? Можно подумать, Вы дома не обнимаетесь и не целуетесь миллион раз подряд!

— Вообще-то нет. Ты мой муж, любимый.

«Все время старается подольстится ко мне. Настоящая женщина! Никакой я не любимый. Я обманутый муж».

— Дарио мне не муж.

— Твои студенты-то в этом убеждены.

— Они сами себя в этом убедили.

— Ты им помогаешь очень активно. Постоянно кокетничаешь со мной.

— Разве флиртовать можно только с любовником? Честнее делать это с мужем.

— О, да! Твое стихотворение…

— Тебе понравилось? — глаза ее загорелись серебром.

— Это что-то из ряда вон выходящее! Разве нет?

— Не думаю. Оно о том, что я чувствую к тебе.

— Я не ученый и не профессор, между прочим.

— Но у тебя есть все качества, чтобы им стать.

— Откуда ты знаешь название моей должности?

— Джордж рассказал. Он мне все говорит о тебе.

— Очень уж назойливо… он в тебя влюблен.

— Все любят по-разному, — пожала Деметра плечами.

— Выходит, ты мечтаешь со мной целоваться, но не делаешь этого, — осторожно заметил Декьярро.