— Есть у меня чувства, есть! Стал бы я так ненавидеть Дарио в противном случае! Прости, что обидел. Скажи что-нибудь.

— Если тебя это хоть немного успокоит, я ненавижу Дарио в те моменты, когда он переступает черту. Теперь ты уже лучше целуешься.

— Лучше, чем он? — прищурился Декьярро.

— Лучше, чем прежде.

— Если бы тебя совсем не интересовал секс, а одни лишь чувства, ты бы не замечала, как прекрасен Дарио, а особенно — его сладкие поцелуи, испорченная девчонка.

— Почему ты меня так называешь?

— Потому, глупышка, что если бы ты не вызывала у меня эротических мечтаний и желания заняться с тобой сексом, я бы в тебя не влюбился. Увы, это так. Так что то, что я хочу тебя, тебе должно скорее льстить, чем унижать твое человеческое достоинство.

— Все ты можешь объяснить, — улыбнулась Деметра.

— Не все. Не могу объяснить, почему все тебе прощаю.

— Что я такого сделала?

— Села за одну парту с Джорджем, например.

— Ты сам подсадил его ко мне!

— Разумеется, сам. Но я-то надеялся, что ты не обратишь на него никакого внимания!

— Я не оправдала твоих надежд.

— Не любишь ты меня.

— Люблю.

— Страшно переживать заставляешь.

— Ищешь, кого бы сжевать? Джордж слишком безобиден. Он не стоит твоей мести.

— Надеюсь, ты дружишь с ним не потому, что он симпатичный?

— Нет, — она рассмеялась.

— О его внешности я вовсе не думала. Мне достаточно одного симпатичного мужчины — тебя!

— А Дарио как же?

— Дарио не симпатичный, он красивый.

— Вот замечательно!

— Для кого-то, может, и замечательно; для меня — нет. Дарио мне безразличен с той самой минуты, как я увидела тебя, любимый!

— Не может быть. Ты долгое время еще любила его. 1,5 года я потратил на то, чтобы вытравить его из твоего сердца.

— Долгое время я не могла осознать, что Дарио мне больше не нужен. Уж прости, я не отличаюсь особой проницательностью. Идем мы в университет все-таки или нет?

— Идем, — он взял ее за руку.

— Мы вместе поедем?

— Ты же хотела дать людям как можно больше поводов для сплетен? Или кто-то из твоих замечательных друзей уже ждет тебя у дверей?

— Нет. Я сказала, что поеду одна.

— Почему же не упомянула, что я буду тебя сопровождать?

— Дарио и так ревнует. Не хочу его обижать еще больше.

— Неужели он еще не в курсе, что ты вышла за меня замуж? — ехидно осведомился Декьярро.

— Злой ты, — заметила Деми, отворачиваясь от него.

— А он у нас такой добрый, да?

— Едем уже.

— Фотографию-то захватила?

— А как же? Должен же наш общий друг осознать, что вовсе не так хорош, как ожидает!

Они приехали в университет. Против ожидания, их никто не заметил. Деметра дождалась большой перемены и пошла к Дарио, чтобы он подписал ей фотографию. Дарио был там. За окнами было очень темно, поскольку собирался дождь, и было пасмурно.

— Дарио, можно тебя на минутку?

Он был один, поэтому Деметра и назвала его по имени. Он промолчал и вышел.

— Я тебя слушаю.

— Я сделала фотографию. Мы с тобой вдвоем не получились, вышел один ты.

— Происки Всевышнего, — заметил Дарио без тени улыбки.

Он часто так шутил. Когда хотел ее рассмешить, зная, что самому ему очень грустно. Деметра даже не успела протянуть ему фото, как он очень осторожно забрал его из ее рук и впился взглядом в изображение. Быстро рассмотрев, произнес мрачно:

— Что-то я тут себе не нравлюсь.

А Деметра почувствовала жар в груди, вспомнила, как любила его и подумала: «Ну, твои проблемы!»

Но вслух этого не сказала. Не сказала и ободряющее: «А мне ты нравишься. И даже очень!» Вдруг Декьярро тоже сочтет это изменой. Когда ты замужем, приходится фильтровать свои поступки, чувства, эмоции и слова.

— Подпиши мне фотографию, Дарио. Пожалуйста!

— Что написать?

— Что хочешь.

Он исчез за дверью преподавательской, потом вернулся и протянул ей фото. Деметра попрощалась и ушла. Он написал: «Любознательной ученице, рвущейся к высотам науки! От учителя».