— А почему?

— Как ты думаешь, зачем замужние женщины это делают? Я беременна.

— Ух, ты! С ума сойти! Поздравляю! А Дарио знает?

— Знает.

— Жаль его.

— И мне. Ты даже не представляешь, как.

Вскоре после этого Деметра пришла в преподавательскую. Там были Джульетта и Дарио. Дарио спросил:

— А где Декьярро? Ушел уже?

— Да, — ответила Джульетта.

— А зачем он Вам?

— Так… просто.

— Раньше Вы им не интересовались.

— Просто странно это как-то все…

— Что — странно?

— Да так… Ничего.

«Разговор в полутонах называется» — подумала Деметра.

Она ведь знала, что Дарио имеет в виду. То, что она здесь, а ее мужа нет. По взглядам Дарио это хорошо читалось.

Не имея возможности получить Деми, он стал ее выгонять:

— Деми, надо цветы полить.

— И… что? Я здесь не работаю!

— Шла бы ты… полила!

— Я?!

— А что, Джульетта тебе не доверяет? — и вымученно засмеялся.

— Нет.

У Деми просто дар речи пропал от возмущения и изумления. Лицо у Дарио было черное.

Вскоре после этого пришел Декьярро, увидел жену в обществе Дарио и велел ей набирать текст реферата по экологическому праву. Дарио отвлекал Декьярро разговорами о науке. Но жена интересовала Декьярро гораздо больше заумных и бесцветных разговоров Учителя, как прозвала его Деметра с той памятной подписи под фотографией.

Джульетта, увидев, что Дарио неожиданно замолчал, но постоянно вертит головой в сторону Деметры, спросила:

— Это все? Ваше желание поговорить иссякло?

— Да…

Деметра с Декьярро стояли рядом и рассматривали плакаты, а Дарио мешал Декьярро разговорами о ГО, подкалываниями и разглядыванием ног и пятой точки Деметры сзади. Последнее особенно сильно напрягало Декьярро. Но он в обществе и в присутствии свидетелей вел себя ровно.

Дома, однако, он не был таким молчаливым.

— Я смотрю, в перерывах между лекциями, да и на них, я уверен, этот ангелочек каждое утро приходит и достает тебя!

— Чем бы дитя ни тешилось — это Ваша с ним любимая поговорка, — пожала плечами Деметра.

— Что ты удивляешься? Он хотел бы жениться на тебе, а ты замужняя… Вот и охота подоставать, — Декьярро серьезно смотрел ей в глаза.

— Ты думаешь, я ревную? Ничуть не бывало! Ты ведь верна мне, — он прищурился.

— И что ты хочешь этим сказать? Что я должна грубо отшивать его всякий раз, как он заговаривает со мной?

— Хотелось бы…

— Эх, Кьярро, Кьярро… Как же твои принципы… убеждения, наконец?

— Принципы, принципы… Ты — мой принцип, любимая! Поцелуй меня!

Деметра поцеловала его.

— Не желаю, чтобы ты была с ним вежливой. В моем понимании твое терпеливое отношение к Дарио — синоним нежности.

— Да что ты пристал… к нему, ко мне?

— Ну, как же? Я вернулся из командировки, давно не был, вот и охота выяснить, что тут между Вами обоими происходит!

— Хочешь выяснить, как я к нему отношусь? У тебя ничего не получится. Спроси Дарио — он, наверняка, знает.

— Я вижу, ты не желаешь откровенничать со мной.

— У меня, ты прав, нет такого желания. Я хочу спать.

В следующий раз Дарио решил поинтересоваться будущей тещей. Деметра говорила с Джульеттой о цветке.

— Ну, ты еще раз предложи!

— И предложу.

— А что, она уже говорила? — спросил Дарио, делая вид, что интересуется видом из окна.

— Да раз 6 уже! У нас дома цветов нет вообще.

— Почему? — серьезно, глядя в глаза.

— У мамы аллергия.

— А! — вдумчиво, смотрит в глаза.

— А на что именно? Может, на сами цветы? А зелень можно оставить? — улыбается.

«Настоящий мужчина должен интересоваться предполагаемой тещей? Похвально, в таком случае!»

— Я, вообще-то, люблю цветы. И животных очень люблю, — добавила Деметра.

А потом он совершил совершенно дикий поступок с точки зрения любимой подруги — напился на государственный экзамен. И Деметра обсудила Дарио с Джульеттой.