Её большие зеленые глаза искали в темном небе Агату. Ничего. Кроме звезд, подмигивающих ей в ответ.

Она посмотрела назад и подскочила на месте. На другой стороне поляны в лунном свете стояли Тристан с Чаддиком. Тристан с ледяным выражением лица зарядил лук стрелой. Чаддик обнажил свой меч.

Софи побежала...

Рина преградила ей дорогу. Арабская принцесса свистнула, и на поляну выбежали два золотистых волкодава, обнажая острые зубы, словно кинжалы.

Софи обернулась и увидела Арахне, вышедшую из-за дерева. Палец её светился. Еще два Счастливца зарядили стрелами свои луки.

Ноги Софи — розовой газели подгибались, она была окружена. Она ждала, когда же её спасет белая голубка.

— Пли! — закричал Чаддик.

Мальчишки выпустили стрелы, Арахне ткнула пальцем в направлении Софи и два пса сорвались с мест, когда розовая газель вытянула свое розовое копытце, закрыв глаза...

Стрелы и проклятья пролетели над её чешуйчатой головой гремучей змеи. Софи с облегчением прошипела и поползла скорее-скорее в сторону безопасных деревьев... пока её не накрыла тень.

На неё набросился волкодав Рины и схватил в зубы.

В ярости, Софи почувствовала, как её змеиная погремушка горит розовым...

Слоновий зад раздавил собачью голову, Софи в панике утопала с поляны, трубя в хобот от ужаса. Стрелы Счастливцев вонзились в массивный розовый круп и она, взвыв от боли, рухнула в траву. Софи посмотрела назад на десять убийц в капюшонах и двух чавкающих рыбок, прыгающих к ней. Беспомощная, загнанная в угол, она подняла светящийся слоновий хобот...

Проклятья, стрелы, мечи, рыбки... всем достались только перья, когда Софи взмылась в воздух розовым неразлучником...

Победно взвизгнув, Софи полетела все выше и выше, прочь от стрел, чтобы те не достали её, а потом она увидела отблеск пламени барьера. Софи в шоке отпрянула и почувствовала, как что-то схватило её за крыло. Медленно, её тянул хлыст из воды прямо к фигуре в капюшоне в Голубом ручье.

Софи закричала, взывая о помощи, но её схватило еще большее количество кнутов, притягивая вниз через ветви к её захватчику в водном потоке, который обрушился на воду светящимся зеленым пальцем. Медленно вода доставила неразлучника-Софи в пепельные руки, когда тень скинула капюшон.

— А ты ведь могла бы стать великой ведьмой, — сказала Анадиль, постукивая ее по клюву. — Даже лучше меня.

Неразлучник глядел не неё умоляющими глазами.

Пальцы Анадиль сдавили тоненькую шею. Птица, задыхаясь, била крыльями, но Анадиль давила все сильнее, и, когда в глазах у Софи потемнело, она знала, что последние увиденное ею — это горящая звезда, падающая с небес, прямиком на ведьму, врезавшаяся ей в шею...

В мгновение ока, горящая голубка вырвала Софи из рук Анадиль, и унесла в безразличное небо.

Когда стрелы разорвали крону деревьев, Агата выставила свое светящиеся крыло и превратила их в маргаритки на ветру. Она летала так долго, сколько могла продержаться в огне, чтобы Софи поднялась на ноги, а потом нырнула во тьму соснового ущелья и птица ударилась о землю, крутясь, сбивая пламя.

Плачущая, Агата изо всех сил пыталась, чтобы её обгоревшее крыло засветилось. Оно замерцало — и она с Софи превратились тут же в людей, обе парализованные от боли. Софи бросила взгляд на обнаженные руки Агаты, испещренные ожогами. И прежде чем Софи сумела закричать, глаза Агаты округлились и она, соединив указательные и большие пальцы, приложила светящиеся оранжевые круги к ним и сказала:

— Floradora pinscoria!

Обе они превратились в щуплые синие сосенки.

Анадиль вместе с Арахне ворвалась на узкую лесистую лощину. Они вгляделись в пустынный участок.

— Я же говорила тебе, что они приземлились в тыквы, — сказала Арахне.

— Тогда веди, — сказала Анадиль.

— Кто из нас её прикончит? — спросила Арахне, поворачиваясь...

Анадиль оглушила её молнией. Она достала красный платок из кармана Арахне и бросила его на землю. В воздухе взорвался столп красных искр и Арахне исчезла.

— Я, — сказала Анадиль.

Красные глаза сузились, и она бросила один последний взгляд на округу.

— Ник, я видел её здесь! — раздался голос Чаддика поблизости.

Анадиль коварно улыбнулась и зашагала в его направлении.

В ночном безмолвном ущелье бок о бок дрожали две сосенки.

Ночь только началась.

А снаружи золотых врат, невыбранные Счастливцы и Несчастливцы ждали, когда с табло исчезнет имя Софи, как исчезли имена Кико и Арахне. Но время шло и все больше имен исчезало — Николас, Мона, Тристан, Векс, Тарквиний, Рина, Жизелль, Брон, Чаддик, Анадиль — имя Софи же упорно оставалось на табло.