– Мегера под арестом, что она может сделать?
– возразила я.

Агна и Италлин посмотрели на меня, как на несмышленое дитя, а Раиля даже постучала пальцем по моему лбу.

– Голова змея в норе, хвост нет. Голова думать, хвост бить, - сказала она, и девушки опять согласно кивнули.

– Так, - я встала и прошлась по покоям.
– Это что же за гадюжник такой?

Я даже представить не могла, что такое возможно. В кадетском корпусе такого не было! Хочешь отомстить кому-то, мстишь сам. Но не всаживаешь нож в спину, а предупреждаешь, как меня Идан. А тут какие-то подлые игры! Хочу домой. Нет, я не испугалась, но я не понимаю правил их игры, а играть втемную я не могу. Впрочем... Я развернулась к трем девушкам, следящим за мной, и широко улыбнулась.

– Бей врага его же оружием!
– весело подмигнула я и потерла руки.

– Что ты задумала?
– насторожилась Италлин.

– Они у меня забудут, что, значит, козни строить, - ответила я и бахнулась обратно за стол.

Они ничего не поняли, и я начала их посвящать в детали своего плана. Девушки хихикали, веселились, фантазировали, но под конец заявили:

– Надо главному евнуху сказать.

– Вы что, он нам все веселье испортит, - возмутилась я.
– Вы со мной?

Они кивнули, и на лицах отразилось изумление от собственной смелости. Раиля только слегка нахмурилась.

– Что не так?
– спросила я.

– Ты злить змея. Опасно, - сказала она.
– Но я быть с тобой. Я иметь сказать кому-то, что помнить все.

Наш стратегический совет нарушил очередной стук в дверь. В покои вошел главный евнух. Он осмотрел нас, затем кивнул одной из моих служанок, которым я придумала занятия, чтобы выпроводить из покоев, пока мы обсуждали детали. Девушка поднесла мне полупрозрачную ткань, накинула на голову и закрепила ее обручем, плотно севшим мне на лоб.

– Идем, - кивнул Кан.

– К Шаху?
– уточнила я. Евнух снова кивнул.
– Я хочу показать коня девушкам, - сказала я.

– Великий хан дозволил только тебе покидать пределы гарема, - строго ответил Кан.

Я вздохнула, развела руками и пошла следом за ним. Улуч отделился от стены и пристроился следом. Более того, стоило нам выйти из гарема, и я увидела дополнительную пару охранников, причем, ханских. То есть не степяков, которые охраняли гарем. Так и выдвинулись на позицию. Первым шел один охранник, следом я. С одного бока от меня шел Кан, с другого Улуч, а замыкал второй охранник.

– Глаза опустить!
– выкрикнул первый воин, когда мы вышли за пределы дворца.

Я стреляла глазами по сторонам, разглядывая замерших мужчин с опущенными взглядами. По богатым одеждам я определила нескольких, которые должны быть кем-то вроде сановников. Воины, прислуга, визитеры, как я назвала группу мужчин, жавшихся к стене, все стояли с опущенными глазами. Оба охранника и Улуч шли с саблями на караул, готовые пустить их в ход при первом же подозрении на попытку напасть или посмотреть на женщину хана. Женщина хана... хм, звучит как-то... приятно. Тьфу! Не думать так, не думать.

– Далеко конюшни?
– спросила я.

– Вскоре придем, моя госпожа, - ответил Кан.

Я изумленно взглянула на него и поняла, что вне гарема он так и будет меня называть. Это наедине он еще позволяет себе говорить со мной более-менее свободно, а здесь соблюдает этикет, так сказать. Ну, раз так надо...

Шаха я услышала еще издалека. Он вновь хрипел, растянутый шестью мужчинами, ржал и фыркал, вставая на дыбы. Я почувствовала раздражение, кто же так с конем обращается. Тут же досадливо поморщилась, угощение для гнедого красавца не взяла, обидно.

– Шах, - позвала я, конь повел ушами и снова взбрыкнул.

– Осторожно, госпожа, - тут же предостерег меня Улуч, а охрана встала между мной и черным зверем.

– И как я, по-вашему, буду с ним контакт налаживать, если он растянут, а я под охраной?
– возмутилась я.
– Они же ему больно делают, только коня ярят.

Я попробовала выйти из живого заслона, но охрана только чуть сместилась, оставляя меня позади себя. Нет, ну так же совсем не пойдет! Я развернулась и пошла прочь. Меня тут же окружили мои сопровождающие.

– Завтра пусть остается в стойле, - велела я.
– Зачем вообще вытащили? Его норов я уже увидела вчера.

– Великий хан приказал, - твердо ответил Кан.

– Издеваться над нами с Шахом?
– язвительно спросила я.
– Завтра пусть стоит в стойле свободным. Мне демонстрация зверя не нужна.

– Слушаюсь, моя госпожа, - поклонился главный евнух и косо взглянул на меня.

Я фыркнула, за дуру что ли держат? Разозлили бедное животное и устроили представление из взбешенного коня и беспомощной женщины. Завтра надо обязательно лакомство взять. Мы вернулись в гарем, и я сразу прошла в сад, чтобы побыть наедине с собой. Во всем этом походе меня раздражало еще кое-что, точней отсутствие кое-кого. И это просто зверски бесило. Прошло всего три дня, как меня привезли сюда, а я... я скучаю! Дерьмо! Да я даже по Нику не скучала, просто хотелось его увидеть, и то уже перед отъездом, а тут что? Мне стало совсем не по себе, я вдруг поняла, что Ника не вспоминаю уже несколько дней. А ведь думала, что влюбилась. Представила себе барона Грая и грустно улыбнулась, сердце не дрогнуло.