толкнули старика на безрассудный поступок.

На жерди изгороди стояла взъерошенная Раиса Федоровна и вопила, что есть мочи.

47

Я, наконец, пришл в себя: схватил первое попавшееся поленце и швырнул в волка.

Не попал, но поленце просвистело перед самой волчьей мордой, и это его охладило:

отпрыгнув, метнулся к изгороди.

И тут (кто б рассказал - не поверил бы) следом сиганула Раиса Федоровна, догнав,

саданула когтистой лапой по тощему плешивому заду волка. Взвизгнув по-собачьи, серый

переметнул через изгородь - и был таков.

Настя повернулась к детям, как бы спрашивая: вс в порядке? не напугались?

Антошка с Наташкой ткнулись ей в бока, пристроились к титькам. Должно быть,

страх возбудил аппетит.

Поросята, хрюкнув, видимо благодарность Насте, потрусили к своему домику.

Раиса Фдоровна вновь забралась на изгородь, пристально всматриваясь в меня.

– Ну, ты прямо супергероиня. Молодец!

Фыркнула насмешливо: мол, ничего геройского, так, развлеклась на досуге.

К изгороди подошла Настя.

– Ты тоже молодец!
– я погладил е широкий лоб.
– Благодарю вас девчонки.

Постараюсь вам соответствовать.

"Оппонент" мой заткнулся, и ретировался. Ведь ясно же, как дважды два, что добро

рождает ответное добро, будь то человек или молодая рысь. Могла, по сути, молчком

затаиться под домом, что ей эти поросята, телята? Так нет, тревогу "просигналила", и на

передовую вышла. Охранница!

А на другой день - и в последующую неделю,- Раиса Федоровна проявила себя так,

что я до сих пор, тыщи лет спустя, с трудом в это верю. Вс кажется, не со мной это было, кто-то рассказал...

Последних два дня занимался уборкой урожая. Чужого, правда, но что поделаешь,

так получилось... Хозяева, думаю, не в обиде, не сочтут ворюгой.

На счт пшеницы я ошибся: е здесь не было. Овс, рожь, ячмень. И уже вполне

созрели. Аккуратненько серпом срезал тугие колосья и набивал ими специально

сплетнные короба.

Погода установилась ясная, солнечная. Думаю, градусов 20 было. Я работал в

одних лубочных шортах, ито жарко было. Бабье лето, однако, жаль, заканчивалось.

Через недельку, если не раньше, осень заставит забыть о лете.

Зерно-это ещ не все богатства, владельцем которых я стал. За ржаным полем

оказался огород! И просто божественный подарок (чудо!), что его не разорили те же

кабаны. Вс созрело и умоляло меня поскорее убрать. Редька, репа, морковь, укроп, лук, чеснок, капуста, горох, бобы. Я как вс это увидел, на добрые пяток минут элементарно

ошалел. Упал на колени, не веря глазам своим, как безумец, ползал по грядкам, трогая

каждую луковицу, каждый вилок, каждый стручок...

Первым делом, конечно, убрал огород. Господи, с каким же наслаждением я грыз

первую вырванную морковину, затем лущил гороховые стручки, закончил капустным

листом и луковицей! В эти минуты для меня не было в мире ничего вкуснее. Ещ бы

картошечки... Но, увы! картошечка в далкой ещ не открытой "Америке".

Так вот, я заканчивал страду. Забит доверху колосьями последний короб. Могу

смело сказать: ни колоска, ни зрнышка не осталось в поле. И день как раз к исходу

катился. Поработал я на славу, заслужил награду: приготовлю себе к ужину нечто

эдакое...

Возможно, слишком радостен и счастлив был у пепелища, у могилы хозяев этого

урожая, тем самым совершил грех. И последовала расплата.

Десятки раз я прошл этим маршрутом, уже и тропа протопталась, и дерево это

сухое, сучковатое, упавшее на "плечо" соседке осине примелькалось...

Вобщем, шл я неторопясь, блаженствовал, за плечами короб, расслабился

настолько, что в нужный момент просто не успел собраться. Едва поравнялся с осиной,

как сухое дерево отвалилось и плашмя устремилось вниз. Я только успел вскинуть голову, а уже в следующую секунду меня садануло по плечу, свалив, и дюжина острых "копий"

пронзила мо бедное тело...

48

... Очнулся с ощущением, что меня забетонировали, оставив свободными глаза и

уши. Ни рукой, ни ногой не пошевелить. На грудь, живот и левую ногу давил ствол.