Тахион извлек свою фляжку и поднес ее к губам Хирама. Уорчестер глотнул бренди – и его голова завалилась набок, словно шея оказалась слишком непрочной, чтобы удерживать ее вес. У него на шее оказался громадный уродливый струп. Тах осторожно дотронулся до него кончиком пальца – и Хирам резко выпрямился.

– Эй, а мне глотнуть дашь? – Джей кивком указал на фляжку. – Неделя выдалась ужасная.

Сыщик глотал бренди, судорожно дергая кадыком, а потом шумно выдохнул и вытер губы.

– Сомнений нет?

Хирам посмотрел на Тахиона с мольбой.

– Никаких.

– Но просто из-за того, что он туз… Это ведь ничего не доказывает! С его стороны было бы безумием признаваться в том, что у него вирус. И, может, у него латентная фаза.

Трое мужчин погрузились в неловкое молчание. Сев на пятки, Тахион задумчиво вперился в потолок. Тремя этажами выше Эллен Хартманн лежала в больничной палате. Видела сны о своем погибшем ребенке. Не подозревала, что ее муж – тайный туз и, возможно, безжалостный убийца. Или она это давно знает?

Джек откашлялся и спросил:

– И что мы будем делать теперь?

– Хороший вопрос, – вздохнул Тахион.

– То есть ты не знаешь?

– Что бы ни думали окружающие, я не знаю ответов на все вопросы.

– Нам нужны более убедительные доказательства, – заявил Хирам, поднимаясь на ноги.

Экройд ткнул пальцем в сторону экрана:

– Какое еще доказательство тебе требуется?

– У нас нет сведений о том, что он совершал что-то дурное.

– Это он заказал Кристалис!

Двое мужчин встали нос к носу, разгневанно пыхтя.

– Я требую доказательства преступлений!

Хирам ударил кулаком себе по ладони.

– Вот тебе доказательство! – взвыл Экройд, снова указуя на экран.

Тахион закричал:

– Прекратите! Прекратите!

Хирам стиснул Тахиону плечи:

– Пойди к нему. Поговори с ним. Должно быть какое-то разумное объяснение. Вспомни, сколько добра он сделал…

– А как же! – с горьким скепсисом бросил Экройд и снова присосался к фляжке.

– Подумайте, что мы можем потерять! – вскричал Хирам.

– Так он просто соврет Тахиону. И что нам это даст?

– Мне он солгать не сможет. – Хирам поспешно убрал руки с его плеч и отступил на шаг. Тах выпрямился во весь свой, пусть и небольшой, рост. Величественность и властность окутали его плащом. – Если я к нему пойду, то вы сами знаете, что я сделаю. – Во взгляде Хирама появилось невыразимое страдание, но он медленно кивнул. – Вы поверите истинности того, что я прочту в его разуме?

– Да.

– Хоть суд и не сочтет это доказательством?

– Да.

Инопланетянин резко повернулся к Экройду.

– А вы, мистер Экройд, заберите пиджак. Уничтожьте его.

– Эй, но это наше единственное доказательство!

– Доказательство? Вы действительно предлагаете нам объявить об этом во всеуслышание? Включите мозги! То, что мы узнали, может означать гибель всех носителей дикой карты в Америке.

– Но он убил Кристалис, и если мы его не разоблачим, все свалят на Элмо.

Тахион причесал волосы пальцами, впиваясь ногтями себе в кожу.

– Черт, черт, черт!

– Слушайте, я тут ни при чем. Но будь я проклят, если пойду на мерзкий сговор, из-за которого убийца Кристалис останется безнаказанным.

– Клянусь честью и кровью, что не допущу, чтобы Элмо пострадал.

– Вот как? И что ты сделаешь?

– Пока не знаю!

Тахион отключил микроскоп яростным нажатием кнопки, отнес предметное стекло к раковине и отправил пропитанные кровью волокна ткани в сливное отверстие, после чего направился к двери.

Хирам пристроился к нему, но Тах остановил его, прижав ладонь к его груди.

– Нет, Хирам. Я должен сделать это один.

– А если он напустит на тебя Мальчика-Пилу? – поинтересовался Джей.

– Мне придется пойти на этот риск.

19.00

Спектор погладил пальцем бейджик «Привилегированный гость» и мысленно рассмеялся. Еще пару дней назад он ради вот такого убивал бы, пока вокруг не выросла бы целая гора трупов. Теперь же пропуск был ему больше не нужен. Гребаная жизнь – она такая.