– У тебя застопорился тренажер, красавица?

(Красавица?)

– Нет, – отвечаю я, немного стесняясь. – Дело в том, что он испорчен. Он показывает, что я бегала двенадцать минут, а я находилась на нем почти полчаса.

– Посмотрим. Позволь взглянуть.

Я не знаю, спуститься ли мне с дорожки, или остаться на ней. Я вообще не знаю, что делать, поэтому ничего не делала и оставалась на дорожке. Негр просунул половину тела

(своего громадного торсища) между тренажером и мной и начал манипуляции с экраном.

– Нет, ангелочек...

(Ангелочек?)

– Ты бегала двенадцать минут, – заверяет он меня, – но для первого раза это отлично.

– Но ведь я бегала двадцать одну минуту.

– Нет, любимая, ты бегала двенадцать минут, но, если хочешь пробежать больше, я поставлю тебе больше.

(Красавица, ангелочек, любимая, пробежать, я поставлю тебе... Меня укачало.)

– Лучше не стоит, – отвечаю я.

– Не хочешь, чтобы мы попробовали другой тренажер?

(Тренажер?)

– Нет.

– Хочешь, составим начальную таблицу?

– Не хочу, – отвечаю.

– Нет? – переспрашивает инструктор.

– Нет, дело, видите ли в том, что я должна идти.

– Как пожелаешь. Бай.

– Пока.

Я спустилась с дорожки вся разгоряченная и возбужденная этим неожиданным вниманием. С непривычки оно сбило меня с толку.

Я пошла в раздевалку, встала под душ, открыла кран. Стоя под душем с намыленной головой, я увидела водосток, полный волос и до меня дошло, что я забыла шлепанцы. Когда я вышла из душа и пошла сушить волосы, то поняла, что забыла фен.

Глава 3. В доме Лолы.

Мы остались у Лолы дома, поскольку она хотела продемонстрировать нам новую серию

косметики одной американской фирмы: “Эйвон”стучится в твою дверь”. И Лола как раз

заделалась представительницей этой фирмы. Едва мы вошли, как она сразу же сказала нам,

что очень счастлива, поскольку нашла работу своей мечты.

– В добрый час, – хором поздравили ее мы. – Только сколько раз прежде доводилось нам выслушивать подобные разговоры.

– Вы козлицы, – заявила нам Лола. – Нет, ну надо же овцы какие, лишают меня всяческой надежды, отнимают последнюю мечту.

– Сама свинья, – не остались в долгу мы. – Зовешь нас только тогда, когда хочешь нам что-то продать.

– Девочки, вы правы, не спорю, но в этот раз вы не пожалеете, – принялась за свое Лола.

Мы вошли в гостиную – повсюду на диване, на столе разложены губная помада, румяна, тональный крем, тени, тушь для ресниц, кремы для лица, для кожи вокруг глаз, антицеллюлитные, всяческие маски и увлажняющие кремы. Мы принялись бездумно

пробовать все подряд. Мы допробовались чуть ли не до сыпи, а Лола радостно хлопала в ладоши и подпрыгивала так, что ее грудь ходила ходуном вверх-вниз.

– Ну, девчонки, а теперь... Мой секрет любви – “май сикрет лав”!

– Да-а-а-а-а!!! – верещали мы, все также смешно подпрыгивая. – Сикрет лав!

– Ну-ка, Лола, вытаскивай своих любовников из-под кровати на свет божий! – вопила Рита.

Сказывался выпитый нами ликерчик “Бейлис”. Я даже подумала, что она вытащит того

самого негра из спортзала.

– Прекратите, дурочки, мы, видите ли, любим мужиков, мужиков нам подавай. Да на фига они нам, если есть вот это? – абсолютно серьезно ответила Лола, открывая большущую дорожную сумку с полным набором фаллоимитаторов и разных сексуальных штучек.

Я поперхнулась глотком ликера, едва успев его отхлебнуть.

– Вот, смотрите, девочки, – вдохновенно продолжила Лола, словно желая сказать: “Да оставьте вы ликер, к чертям собачьим, и слушайте меня внимательно”. – На самом деле я продаю вот что. Косметика – это лишь крючок, зацепка, потому что американки очень консервативны. Если им рассказываешь об эротических предметах, они становятся

жеманными и звонят тебе, чтобы позвать только на девичники перед свадьбой. И, наоборот, если ты говоришь, что покажешь им косметику, они с подружками организуют тебе чай с печеньем. Ты их всех размалевываешь, а когда они доходят до супервосторга, ты профессионально достаешь товар. Вот, как я сейчас, достаю чемоданчик, полный товара и рассказываю о том, что сводит с ума мужей и любовников, особенно любовников, вот об

этих игрушках. Вот они, игрушечки.

На нас напал жуткий хохот при виде Лолы, так серьезно рассказывающей о фаллоимитаторах.