Алексей отложил блокнот в сторону и задумчиво посмотрел на костер. Я то и дело отмахивалась от москитов и лупила себя по ногам, надеясь, что хоть один попадется под мою руку.

– Как бы там ни было, – наконец, сказал Алексей, – эти люди сейчас не здесь, а иначе всем нам пришлось бы туго. Скажи, тебе не кажется странным, что мы приезжаем в отель и тут же находим этого Такавири? Удивительно как-то все это.

Я взяла Алексея за руку, и он в ответ сжал мои пальцы.

– Лёш, может это судьба? Или нас ведет кто-то?

– И кто же это?

– Я не знаю. Видимо тот, кто видит прошлое и будущее. Эта необычная женщина, про которую говорил Такавири…

– О, да она должна была давно уже умереть, – возразил мне Пешехонов.

– Мы не знаем, какой силой она обладает. Она смогла уничтожить деревню, вполне возможно, что сумела и продлить свою жизнь.

– Так значит, ты веришь ему? – уточнил Алексей. – Веришь его гипотезе о том, как была уничтожена деревня? Может, это лишь поверье? Чего только не придумают люди, чтобы объяснить необычные явления.

– Я видела эту деревню во снах. Видела, как умерли эти люди. Это было ужасно. И я склонна верить тому, что голубоглазая женщина имеет отношение ко всему этому.

– Ну что же, скоро мы все узнаем. Так ведь?

Я согласно кивнула. Нам было хорошо и комфортно вдвоем. Мы еще долго сидели, слушая сквозь треск костра звуки ночной саванны. Громко стрекотали цикады, ухали птицы, вдалеке вскрикивали ночные животные, буш, словно живой, шуршал. Брикман сказал, что здесь, около Города Мертвых, дикие звери нас не побеспокоят, и очень хотелось ему верить.

Вдруг один из боев-охранников закричал, указывая куда-то в сторону леса. Мы с Алексеем подбежали к нему и ахнули от удивления – там, за забором, в полнейшей темноте вспыхивали полосы зеленого цвета.

– Светлячки, – догадался Алексей.

– Их так много, – поразилась я. – Красота какая!

Мы еще долго любовались этой изумительной подсветкой. Казалось, с неба спустились изумрудные звезды, чтобы станцевать нам танец. Ветер доносил из леса запах земли и травы. Кенийцы смеялись, то и дело указывая на светлячков и оглядываясь на нас. А мы с Алексеем стояли рядом и улыбались друг другу. Мы молча наслаждались этой ночью.

Найроби, август 2015 год

На следующий день мы вернулись в отель. Пока Такавири собирал экспедицию в Долину, Томми устроил нам пешую прогулку по Найроби. Он рассказал, что давным-давно, еще до прихода английских колонизаторов, здесь был лишь небольшой оазис. Сюда стекались работорговцы, караванами двигающиеся на восток. И спустя много лет лишь благодаря строительству железной дороги этот город стал столицей.

Вадим, который считал поездку в Кению предсвадебным путешествием, почти не слушал гида, а то и дело просил Алексея сфотографировать нас с ним вдвоем. Примерно через час его постоянного эксплуатирования мне стало ясно, что Пешехонов уже жалеет о выборе своей профессии. Я же под разными предлогами пыталась увернуться от объектива. На что Вадим не преминул заметить:

– Мне кажется, у тебя было больше рвения, когда Алексей устроил тебе фотосессию без меня.

Я не отреагировала на его замечание, решив в этот раз поступить, как фотокор – делать вид, что не услышала или не поняла намека.

Что бы мы ни осматривали в столице, меня везде преследовали люди, которые хотели дотронуться до белой девушки. Светлые волосы вызывали среди них нешуточный ажиотаж. Мне не льстило их внимание, и я изо всех сил старалась уворачиваться. Мы осмотрели Часовую башню в самом центре города, здание Парламента с мавзолеем первого президента Кении. Пообедать, к моему ужасу, решили в "Змеином парке", где подавали блюда национальной кухни.

Мужчины сидели на террасе ресторана, переваривая сытный обед из тушеной слонятины, жареных термитов, разнообразных местных овощей, и потягивали национальное пиво. Мы с Катриной, попробовав необычные блюда, но наотрез отказавшись от термитов, уже были сыты и решили прогуляться вдоль небольших торговых рядов неподалеку.

Мне приглянулись одни бусы из бисера, и я с удовольствием их рассматривала.

Взгляд упал на дальнюю лавочку, и мне показалось, что за нами наблюдает какой-то человек. Но так как я со своим цветом волос пользовалась здесь популярностью, то сначала не придала этому значения. По мере моего приближения к той палатке мужчина беспокойно заерзал и, в конце концов, вышел из тени и спешно направился прочь. Когда я разглядела его при свете солнца, сердце испуганно екнуло. Это был тот самый человек, который держал меня в плену.