принимают решения, соответствующие их интересам, не отдавая себе отчёта в

том, насколько это затрагивает интересы других стран»174. По свидетельству

Ведрина, Миттерана постоянно раздражала манера американских президентов

(особенно Р.Рейгана) представлять дело так, чтобы все усвоили, что президент

США является мировым лидером и что его союзники сплачиваются вокруг

него – поведение, свойственное Рейгану во время встреч Большой cемёрки.

Для Миттерана речь шла не только об эмоциональном раздражении. Эта

позиция определялась сознанием, что после исчезновения единственного

равнозначного оппонента США в лице СССР Соединённые Штаты стали

мировой доминантой. А Франция не желала раствориться в общей массе

стран, так или иначе являющихся объектами американской политики. Эта

позиция нашла отражение в программном документе, излагающем новые

внешнеполитические ориентиры СП («Новые горизонты для Франции и

социализм»)175: « Наступило время, когда политическая ориентация, лежащая

в основе практических действий государств, будет определяться не

идеологией, а, как и в прошлом, историческими и географическими

мотивами». «Выход из Ялты», т.е. преодоление послевоенного раскола мира, приобретает, по мысли теоретиков СП, иное звучание в свете возможности

173 Так ставит вопрос министр иностранных дел Франции в правительстве Л.Жоспена Ю.Ведрин:Vйdrine H.La politique йtrangиre de la France.// RI et S.
– Hiver 1996. – N24. P.17.

174 Ibidem.

175 Un nouvel horizon pour la France et le socialisme // Le Poing et la Rose. – Janvier 1992.
– N135. P.33-34.

280

реализовать проект многополюсного мира, основанного на правовых нормах, а

не на силе и гегемонии одного государства.

Неудачи во многом инерционной политики первой половины 90-х годов

заставили окружение президента Ж.Ширака искать новые принципы

отношений Север-Юг, также как и отношений с США и Россией. Франция

исходила из того, что новый мировой порядок находится в стадии

становления (французские аналитики часто употребляют термин «мировой

беспорядок» – le dйsordre mondial), и предстоящие десятилетия

представлялись ей периодом перехода, потрясений и конфликтов. Поэтому

Франция видела свою задачу в том, чтобы привнести в процесс становления

новой международной системы “больше права, больше порядка, меньше

насилия, в особенности, меньше оружия массового уничтожения”176. Это

относилось и к Балканам, и к странам Юга (арабский мир, Средиземноморье, включая Балканы, Чёрная Африка), и к постсоветскому пространству.

б. Противоречия франко-американского партнёрства на рубеже веков

Во времена холодной войны дипломатия Пятой республики делала

ставку на советско-американские противоречия в рамках блокового

противостояния, провозглашая своей целью преодоление гегемонизма двух

сверхдержав, что подразумевало особые отношения с США, для которых

Франция всегда оставалась самым строптивым из западных партнёров, и

особые отношения с СССР, для которого Франция стремилась сделаться

“мостом” в диалоге с Западом. В 1995 г. А.Жюппе заявил: ”Сегодня наши

устремления нацелены в другом направлении: мы должны выработать

партнёрство нового типа с США и Россией, которые, в свою очередь, должны

определить собственную роль в мире, сделать так, чтобы Европу не оставили

вне основных процессов региональной интеграции, находящихся в стадии

176 Vйdrine H. Op.cit. P.246.

281

становления”177. Окончание холодной войны изменило условия

дипломатической игры: объединение Германии нарушило равновесие в

Европе, а распад СССР и ослабление России – равновесие в мире. Поэтому

линия утверждения особой мировой роли Франции уже не проходит между

Западом и Востоком, а направлена против американского гегемонизма, и под

словом “многополярность” сегодня во Франции понимают сопротивление

господству одной сверхдержавы – США178. В то же время, Франция отдаёт

себе отчёт в том, что в создающемся миропорядке у ЕС и у США единое