Въ сторону отошло человкъ до восьмидесяти; сосчитали, бросили жеребій кому отходить; потомъ сосчитали, сколько дугъ осталось, и оставшіеся рыбаки на всякую дугу дали по гривеннику. Съ каждои дугой, т. е. запряженной лошадью долженъ быть кто нибудь, хоть маленькая двочка; въ противномъ случа дуга лишается права на отступной гривенникъ. Я слъ въ сани и похалъ на тоню.

— Скажи пожалуйста, спросилъ я своего проводника: за что же рыбаки платятъ отступнаго всмъ, кто прідетъ на озеро?

— «Такой законъ, ваше степенство», отвчалъ мн мой проводникъ: «вс рыбаки, сколько ни наесть, отъ Юрьева до Ретли, вс прізжаютъ; а чтобъ даромъ не здить, получаютъ, значитъ, по гривеннику. Да и всмъ даютъ, кто на озер случится: коли хотите, подходите, и вамъ дадутъ», прибавилъ онъ усмхаясь.,

— Нтъ, за это спасибо, сказалъ я, а скажи пожалуйста: зачмъ законъ такой положенъ? Вдь ихъ подводъ слишкомъ семьсотъ осталось, по гривеннику выходитъ слишкомъ семьдесятъ рублей, — эти деньги съ ловцовъ же выручаютъ.

— «Безъ этого нельзя», отвчалъ онъ: «имъ тоже хлбъ надо дать, оттого такой законъ изъ поконъ вку и положенъ: мы за этимъ не гонимся! Да и правду сказать: не всегда столько народу и скопляется: другой разъ прідетъ дугъ пятьсотъ, не больше.»

Мн говорилъ мой проводникъ, что онъ за себя поставилъ козака на этотъ день, чтобы хать со мною.

— Сколько ты заплатилъ за день козаку? спросилъ я его.

— «Да заплатилъ дорого: пятнадцать копекъ,» отвчалъ онъ: «случается дешевле нанимаемъ.»

— Какъ же такъ: ты нанялъ работать за пятнадцать копекъ, а т даромъ получаютъ почти по стольку же?

— «Да онъ безъ лошади!»

— Но все же мн кажется, что козаку супротивъ рыбаковъ дали мало.

— «Да козаку-то заплатилъ я одинъ,» говорилъ мн проводникъ, «а рыбакамъ міръ платитъ: оно и легко. Ваше степенство говоришь: съ насъ съ ловцовъ рыбакамъ деньги сходятъ. Слушай: всхъ двойниковъ десять, въ кажинномъ двойник тридцать два человка; это выходитъ всхъ 320 человкъ; да съ Трехъ-Острововъ Тарасъ Ивловъ, — у того 8 человкъ: имъ и легко платить; а я одинъ отдавай деньги своему козаку!»

Противъ этой логики я спорить не могъ.

— Скажи пожалуйста, спросилъ я, немного помолчавъ: я хочу купить у ловцовъ рыбы?

— «Сперва, когда жеребій трясли», отвчалъ онъ, «можно бъ было: недостало бы жеребья — купилъ, а теперь ни за какія деньги теб ловецъ не продастъ: нельзя; всю рыбу продавай рыбакамъ, что по жеребью достались.»

— Ну коли дешево дадутъ?

— «Два дни все-таки не смй съ озера свозить, а на третій день вези куда хочешь; только это ужъ плохо: поволочится по льду, лицо и сдастъ; да и прогулъ къ тому жъ!»

— Какъ же рыбаки покупаютъ у ловцовъ, допрашивалъ я проводника: одинъ передъ другимъ цну набиваютъ, или столкуются прежде?

— «Какъ можно набивать цну!» отвчалъ проводникъ: «этакъ въ задоръ войдешь, и не всть что надлаешь! Рыбаки тоже покупаютъ рыбу скопомъ: ты говоришь: покупаю, торгую на рубль, я говорю на два, тотъ на три; такъ и длятъ всю рыбу.»

— А если я скажу, что всю рыбу оставляю за собой, сказалъ я, не понимая въ чемъ дло: тогда какъ же другіе-то?

— «Да не то», проговорилъ онъ мн съ досадою, видя мою непонятливость: «не то: сколько у кого капиталу, тотъ противъ капиталу и беретъ часть.»

— А если я скажу, что у меня капиталу сто тысячъ, а у меня ихъ нтъ?

— «Міръ не обманешь!» отвчалъ онъ мн, и я не сталъ больше на это возражать.

Прохавши версты полторы-дв по озеру, мы увидли ловцовъ, которые, вынувши одну тоню, хали на другую.

— Отчего у большаго ватамана лошадь-то хуже всхъ? спросилъ я у проводника.

— «Такъ случилось», отвчалъ онъ мн: «эта лошадь не ватаманская; ватаманская вонъ подъ кругами.»

— Отъ чего же онъ на своей лошади не здитъ?

— «Случается здитъ и на своей, когда очередь достанется», отвчалъ онъ: «лошадей запрягаютъ по очереди; ватаманъ свою лошадь отдаетъ на братію, для того, что для лошади работа не ровна — запасъ тяжело возить, рльщика легче.»

— А если лошадь пропадетъ?

— «Случается падетъ, или въ щель [17] угодитъ: міромъ съ добычи покупаютъ.»

Калякая съ своимъ товарищемъ, мы прохали за ловцами, хавшими въ прежнемъ порядк, еще версты полторы или дв; потомъ большой ватаманъ взялъ нсколько вправо, а малый влво, каждый съ своимъ неводомъ, рльщиками, пехарями и проч. Когда ватаманы разъхались на полверсты или немного мене, большой ватаманъ показалъ мсто сливаломъ — такъ, съ сткой лопата, какъ мн еще прежде объяснили.

— «Становись здсь!» сказалъ ватаманъ.

— «Значить, нашелъ мсто, гд задорку быть, т. е. поддавк», вполголоса проговорилъ мн мой провожатый: «сейчасъ пехаря… ишь какъ пхутъ пехаря пешнями!»

Въ-самомъ-дл пехаря молодецки работали свои, мы пешнями (ломъ съ рукояткой) и разомъ пропехали задорокъ, или поддавку, т. е. прорубили пролубь въ квадратный аршинъ.

— «Здсь не пропхнуть въ задорокъ рль-то (шестъ), рль-то десять саженъ печатныхъ», продолжалъ мой товарищь: «здсь мсто мелкое.»