Вотъ, напримръ, отрывовъ изъ перваго урока этого руководства. «Самъ Богъ открылъ намъ о Себ, что Онъ одинъ по существу и троиченъ въ лицахъ, т. е., что Онъ есть Богъ-Отецъ, Богъ-Сынъ и Богъ-Духъ Святый, что эти три лица имютъ равную силу и честь, что въ трехъ лицахъ одинъ Богъ, а не три. Различіе трехъ лицъ Божества состоитъ только въ томъ, что Сынъ Божій рождается отъ Бога-Отца, Духъ Святой исходитъ отъ Бога-Отца, а Богъ-Отецъ не рождается и не исходитъ отъ другаго лица».

Не нужно быть даже педагогомъ, чтобы понять всю невозможность вселить въ слабый дтскій умъ подобныя высшія тайны религіозной догматики, которыя черезъ это неблагоразумное упрежденіе возраста могутъ только подвергаться вреднымъ искаженіямъ и профанаціи, не прибавляя ничего къ простодушной ясности дтской вры въ Бога.

На этомъ мы можемъ закончить свои мысли о религіозномъ образованіи въ нашей народной школ.

Общій выводъ ихъ простъ. Начальная школа, по нашему убжденію, должна дать дтямъ народа живыя религіозно-нравственныя стремленія, а не вншнюю церковную обрядность, которой и безъ того научитъ съ излишкомъ многолтняя практика церкви.

Хорошо, если-бы надъ воспитаніемъ въ дтяхъ этой религіозной нравственности могли поработать одновременно и церковь, въ лиц священника, и школа, въ лиц учителя, и семья, въ лиц родителей.

Но если печальныя обстоятельства дйствительности не подаютъ намъ надежды на полезную помощь двухъ изъ этихъ факторовъ, то пусть, по крайней мр, священники не мшаютъ народнымъ учителямъ обучать дтей школы тому, чему они сами не хотятъ или не могутъ обучать ихъ, но условіямъ своего положенія.

Хорошій священникъ, конечно, самый естественный и самый лучшій учитель религіи. Но тамъ, гд его негд взять или гд онъ отворачивается отъ школы, народный учитель, во всякомъ случа, можетъ и долженъ стать наставникомъ дтей въ евангельскомъ ученіи, принесенномъ Христомъ на землю не для мудрецовъ и книжниковъ, а для простыхъ сердцемъ и нищихъ духомъ.

Можно окружить приготовленіе народнаго учителя строгими требованіями и напряженнымъ вниманіемъ. Но разъ мы признали его достойнымъ быть наставникомъ народа, мы должны освободить его отъ оскорбительныхъ подозрній и доврить ему душу дтей съ такою же честною искренностью, съ какою мы довряемъ ее теперь священнику, ничмъ не доказавшему своего преимущества надъ ними.

Е. Марковъ.

1881