Въ другихъ странахъ, особенно лютеранскихъ, есть готовая рать для проведенія религіозной нравственности въ школу — ихъ просвщенное духовенство.

Но у насъ, къ великому стыду и несчастію нашему, духовенство наше, говоря искренно, ни въ какомъ смысл не можетъ считаться воплощеніемъ религіозной нравственности и органомъ, способнымъ привить къ народу привычки этой нравстаенности.

Наше духовенство, за нкоторыми, конечно, отрадными исключеніями, взятое какъ цлое сословіе, какъ общій типъ, дляется представителемъ и проводникомъ въ народную массу не религіозно-нравственныхъ истинъ и вкусовъ, и вншней механической обрядности, иногда чуждой самымъ основнымъ идеямъ христіанства. Наше грубое и полуязыческое духовенство, проходя само темную школу грубости и тупости, не вноситъ въ жизнь народа никакого духовнаго совта, не возвышаетъ нисколько сердца и мысли массъ отъ привычныхъ имъ матеріальныхъ интересовъ въ идеальныя области любви и правды.

Наиболе дятельные представители духовенства стараются укоренить въ народ, по крайней мр, православную церковность; но только рдкія исключенія посвящаютъ себя длу истинно христіанскаго воспитанія душъ, въ высокомъ смысл Христова ученія.

Если вручить нашу зарождающуюся школу теперешнему духовенству, то въ ней очень скоро не осталось бы даже отдаленнаго намека на религіозно-нравственныя начала, точно также, какъ не осталось слда ихъ въ семинаріяхъ и духовныхъ училищахъ.

Язычески-грубое отношеніе къ религіи, крайняя матеріальность взглядовъ и вкусовъ, схоластическое притупленіе ума, замна лживою риторикою искренности чувства и правды знанія, наконецъ, униженіе въ себ человческаго достоинства — вотъ неизбжные плоды бурсацкихъ вліяній, гд бы и подъ какимъ бы титуломъ ни появились они.

Мы слишкомъ давно и слишкомъ близко познали ихъ и страдаемъ отъ нихъ, чтобы еще могли сомнваться въ этомъ въ настоящую минуту.

Но носителями религіозной нравственности вовсе не необходимо должны быть одни священники.

Мы, конечно, сами бы стояли за врученіе духовенству народной школы, если-бы наше духовенство переродилось въ своихъ глубоко укорененныхъ свойствахъ, если бы вмсто жреца православнаго капища, униженно звенящаго кошелькомъ и жадно обирающаго пироги, мы вдругъ увидали бы просвщеннаго наставника народа въ благочестивой жизни и благочестивыхъ помыслахъ. Но, не имя въ своихъ рукахъ возможности пересоздать существующія условія, мы можемъ обратиться къ тмъ молодымъ и новымъ силамъ общества, которыхъ будущее еще всецло зависитъ отъ насъ, которые еще не успли укоренить въ себ никакихъ качествъ, препятствующихъ выполненію ими нравственно воспитательныхъ цлей.

Сословіе учителей, образующихся въ учительскихъ семинаріяхъ, школахъ и другихъ педагогическихъ разсадникахъ, кажется, ближе всего подходящимъ къ этой потребности нашего народнаго образованія; сосредоточить самыя заботливыя воспитательныя условія на приготовленіи народныхъ учителей — вполн возможно даже при наличныхъ педагогическихъ силахъ нашихъ, даже при нашихъ наличныхъ денежныхъ средствахъ.

Можно сказать, не преувеличивая, что каждый дльный воспитанникъ учительской семинаріи есть уже самъ по себ готовая народная школа. Стоитъ только приготовить достаточный составъ учителей, исполненныхъ трудолюбія и нравственныхъ вкусовъ, и задача народной школы ршена однимъ этимъ фактомъ. Поэтому уставу нашихъ народныхъ школъ невозможно замалчивать, какъ о чемъ-то стороннемъ, объ учительской семинаріи и ея многообразныхъ связяхъ съ народною школою, какъ это длаетъ уставъ 1874 г.

Въ учительскую семинарію долженъ быть перенесенъ весь центръ тяжести просвтительныхъ задачъ нашей народной школы. Только въ ея предлахъ, черезъ ея посредство, иметъ смыслъ всякаго рода надзоръ и всякаго рода вліянія на народную школу. Если мы хотимъ видть эту школу направленною нравственно, работающею плодотворно, мы должны добиться, чтобы еще въ учительской семинаріи были привиты будущему учителю это нравственное направленіе, эта способность и желаніе плодотворнаго труда.

Поздне, вс эти вліянія и надзоры только останутся на словахъ, да на бумаг. Готоваго учителя уже не кому будетъ учить. Съ этой точки зрнія въ руководители учительскихъ семинарій нужно привлекать самыя основательныя и безупречныя педагогическія силы.

Никакіе расходы на учительскія семинаріи не будутъ убыточны обществу. Семинаріи эти приготовляютъ не привилегированныхъ свтскихъ шаркуновъ, не блестящихъ фрунтовиковъ) не людей, способныхъ съ особенною для себя выгодою эксплуатировать потомъ общество своими знаніями и талантами. Нтъ, они готовятъ одну за одной смиренныя очереди учителей народа, въ полезной дятельности которыхъ на пользу общую ихъ личная выгода иметъ слишкомъ скромную, можно сказать, ничтожную долю.

Во что бы ни обошлось воспитаніе народнаго учителя, не нужно забывать, что это цна цлой народной школы, со всми ея плодотворными сменами будущаго.

Жалко потратить даже одинъ грошъ на приготовленіе плохаго учителя и безполезной школы. Но если цною денегъ можно создать хорошаго воспитателя, а съ нимъ хорошую школу, то излишняя расчетливость будетъ въ прямой убытокъ обществу.

Мы говоримъ, конечно, про расходы, вызываемыя правильною воспитательною обстановкою будущихъ учителей, какова, напримръ, необходимость дать имъ въ руководители людей, вполн достойныхъ своего призванія, или снабженіе семинаріи полезными учебными и воспитательными пособіями.

Но собственно жизнь будущихъ учителей должна быть непремнно основана на величайшей скромности и простот привычекъ, которыя только одн могутъ сдлать сносною для народнаго учителя ожидающую его впереди обстановку.

Типъ жизни учительскихъ семинарій намъ нечего выдумывать. Онъ уже, къ счастью, выработанъ опытомъ народовъ, далеко опередившихъ насъ въ просвщеніи и благосостояніи.

Внутренній бытъ этихъ семинарій иногда суровъ и серьезенъ, какъ бытъ монастырей, и въ этомъ мало удивительнаго, потому что учительство въ народной школ дйствительно подвигъ своего рода, къ которому нужно готовиться соотвтствующимъ образомъ.