– Да, было дело, - согласился Марбелл.
– Безумец, что возьмёшь.

Дамьен невольно улыбнулся.

– Может, и не безумец, но законченный дуралей, - сказал он.
– Если вы о камергере. Болтун, волокита, пьяница. Пустышка. Впрочем, камергеру государственный ум и не нужен, верно? Его должность - следить, чтобы на наборных полах дворца не было пятен.

Марбелл оценил и улыбнулся в ответ.

– Так вот, - продолжал Дамьен, - Кайл может болтать любой вздор - грош ему цена. Но вы, - и поднял на некроманта холодные глаза, - вы должны обдумывать каждое слово. Вы, мессир, обличены особым доверием его величества.

– Хм...
– Марбелл поднял брови.
– Я сказал что-то не то?

Дамьен подошёл к двери, приоткрыл её и что-то шепнул невидимому слуге, который, очевидно, шпионил, записывал или охранял беседующих. Потом затворил дверь снова и отошёл к окну, сделав Марбеллу жест следовать за ним.

Некромант повиновался. Он был изрядно заинтригован.

– Благой король и впрямь находится на Святой Земле, - сказал Дамьен еле слышно. Вчера вечером он посетил монастырь Святого Луцилия. Мой человек загнал коня, но сообщил мне об этом сегодня затемно.

Марбелл присвистнул.

– Однако... Но вы уверены, что он - истинный король, не самозванец?

– Уверен отец Хуг, - сказал Дамьен.
– Ему было видение. Да и вообще, благой - крайне необычный юноша, не перепутаешь. Особенно если принять во внимание возраст моего посланца. Он знал в лицо покойного государя Эральда.

Марбелл усмехнулся.

– И что же, - спросил он, - несчастный парень ещё жив? Я имею в виду этого... благого.

– Вот мы и подошли к главному, - сказал Дамьен.
– Мессир некромант, я убедительно вас... прошу. Прошу, слышите, потому что мы все сейчас служим одному делу, и вы крайне необходимы двору Святой Земли. Так вот, я прошу: примените всё своё искусство, чары, магию, сны, зелья - всё, что потребуется - чтобы ни один волос не упал с головы этого юноши. Ни один. Это понятно?

Марбелл был потрясён.

– Я не ослышался?
– пробормотал он.
– Вы говорите о благом короле, мессир канцлер? Его жизнь называете драгоценной? Просите меня сохранить именно её? Это шутка?

На лице Дамьена наконец мелькнула тень ожидаемого презрения.

– Простите, мэтр лейб-медик, - сказал он сплошным льдом, - вы - человек, далёкий от некоторых тайн света, к тому же чужестранец. Вы даже не представляете, что такое Истинный Государь, благой король Святой Земли. Именно он всегда был главным сокровищем короны, страны и народа.

– Но мой государь - Алвин!
– воскликнул Марбелл, не удержавшись.

– Надеюсь, я не дал повода обвинить меня в государственной измене?
– бросил Дамьен, как плеснул воды в лицо.
– О нашем государе Алвине, его благополучии, богатстве и долгих летах я и пекусь. О богатстве короны, вы понимаете? Я изыскиваю способы пополнения казны, мне не выгодны засухи, падежи и прочие неурожаи. И его величеству не выгодны. Не так ли?

– Бесспорно, - кивнул Марбелл, так и не понимая, куда канцлер клонит.

– Жизнь благого короля - залог благосостояния, - сказал Дамьен.
– Это не пустые слова. Поэтому юноша ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не должен погибнуть. Он - слишком ценный актив. Найдись он раньше - не пришлось бы брать в королевский дом рыжую худышку из Златолесья ради оловянных рудников.

– Объясните, наконец, мессир Дамьен!
– воскликнул Марбелл, не выдержав.
– Зачем вам живой истинный король при другом короле на троне?!

Дамьен вдруг искренне улыбнулся. Открыто.

– Бог мой Творец, - сказал он весело, - как милы ваша преданность и ваша наивность, Марбелл! Да упаси нас всех небеса от благого короля на троне! Он же будет страшно всем мешать, как мешал его отец, он ведь будет лезть в дела, где всё это благорастворение и благородство - зло и беда. Будет мозолить всем глаза, как фреска с душами, терзаемыми в аду - это же не человек, это ходячая совесть, как вы не понимаете? Усомнюсь, что вы надолго останетесь при дворе, если вдруг, Боже сохрани, благой и впрямь... Но, надеюсь, до этого не дойдёт. Мои люди отыщут этого юношу, и я придумаю, где он будет жить. В сытости, конечно, тепле, всеобщей любви - и во всём прочем, что ему понадобится. Так хорошая хозяйка устраивает дойную корову. Теперь вам ясно, некромант?

– Совершенно ясно, мессир. План прекрасен. Есть лишь одно "но", - сказал Марбелл, щурясь.
– Этот юноша, благой король - вдруг не захочет жить так, как вы решили?

– А разве корову кто-нибудь спрашивает?

– Но мальчик королевского рода - не корова. В особенности - такой мальчик. Ведь вы же не собираетесь приковать его цепью в подземелье, верно? Значит, никаких гарантий.

– Вы плохо меня знаете, некромант, - хмыкнул Дамьен.
– Впрочем, всё это неважно. Важно одно: поняли ли вы то, о чём я... просил?