– Нет, - сказал Эральд.
– Мы пойдём пешком. Смотрите: отмочите мессиру Валиену руки, снова смажете раны вот этим. Штуковину эту, таблетку - вот, кладу - бросите в воду, как я вчера, и дадите ему выпить, когда растворится. Оставляю ещё одну, для Ренны, на всякий случай. Вы запоминаете, тётушка?

Ренна издала какой-то звук, вроде отрицательного возгласа.

– Не спорьте, пожалуйста, - сказал Эральд.

В дверь постучались. Все замерли.

– Соседка!
– окликнул из-за двери низкий женский голос.
– Будто и приехал к тебе кто-то...

– Приехали, приехали, - поспешно отозвалась старуха.
– Гостинцев привезли, позже заходи, кума. Недосуг мне сейчас-то...

– Хорошо, - сказал Эральд.
– Хорошо, но надо идти. А то сейчас тут вся деревня соберётся, смотреть на коня, на мессира Валиена и на обёртку от шоколадки. Мессир Валиен, вы запомнили всё?

– Всё, государь, светик небесный, - закивал монах, и его глаза явственно увлажнились.
– Сподобил Господь тебя увидать, уж не увижу больше, где мне до райских палат, а тебе-то отныне и довеку - сиять там, где и надлежит светилу...

Сэдрик сунул в рюкзак изрядно опустевшую аптечку. Эральд жестом подозвал старуху и шепнул:

– Тётушка, если Валиен начнёт нести всю эту ахинею про государя и свет небесный при посторонних, вы ведь знаете, что сказать?

– Истинно, - шепнула старуха в ответ.
– Племянник это мой, монах-расстрига, пытанный, ума лишился, заговаривается.

– Пойдём, - сказал Эральд Сэдрику, и тот с готовностью вышел за дверь.
– Спасибо вам, мессир Валиен, - сказал Эральд.
– И вам, тётушка. Прощайте, Ренна, выздоравливайте. Счастливо, дети.

Мона подбежала, порывисто обняла на уровне колен, отпустила, страшно смутилась и спряталась за печь. Старуха вытерла глаза грязным рукавом. Монах всхлипнул и что-то пробормотал. Эральд торопливо вышел вслед за Сэдриком.

Мягкий, сырой, оттепельный день моросил водяной пылью. Мир был сер, мутен и тосклив, как чёрно-белая фотография в старой газете. Уцелевшие жители деревни проснулись, услышали лошадь, и, предчувствуя новости, выбрались из изб якобы заниматься домашними делами во дворах; истощённые и бледные, одетые в фантастические обноски, они нисколько не напоминали Эральду средневековых крестьян из учебника. Скорее, эти человеческие тени выглядели тенями недавних земных войн.

Ад - межмировое понятие, подумал Эральд. Ад стирает разницу между местами и временами. Если на какую-то местность вдруг пало такое проклятие, её население, видимо, проваливается в тёмное и голодное безвременье - и не важно, используют ли в этой местности антибиотики и расщепляют ли атом.

А Святая Земля не похожа на средневековую страну из хрестоматий, хоть убей.

Эральд шёл по деревне, чувствовал на себе сосредоточенные взгляды, но у него не было ощущения, что поселяне готовы облизать его, как мороженое. Они что-то чувствовали - безусловно, но и в них чувствовалась неожиданная сдержанность, которой Эральду так не хватало в другое время и в другом мире...

Как ни странно, Эральду казалось, что они с Сэдриком в безопасности или почти в безопасности. Куда в большей, чем в том же монастыре, например.

– Пойдём напрямик через лес, - сказал Сэдрик.
– Если из города едут, то по дороге.

– Хорошо, - отозвался Эральд.
– Вот так и уверуешь в Божий промысел... нам с тобой нужно в столицу - и что-то только что в спину не толкает, чтобы быстрее шевелились.

– Божий!
– фыркнул Сэдрик.
– Скажешь тоже. Знаем мы, чьи тут делишки! Эх, государь, государь, а я ведь теперь паршивый спутник для тебя...

Эральд остановился.

– Что ты! Почему?!

– А потому что точно знаю: Марбелл донюхался до меня, а тебя чует, если чует, исключительно моим чутьём, - в тоне Сэдрика слышалось настоящее отчаяние.
– Где-то я сглупил, промахнулся. Не знаю, где - дурак я. И как поправить - не знаю.

– Не уверен, - возразил Эральд.
– Может, на нас с тобой донесли монахи. А тут ещё Валиен с его припадками и проповедями, тоже, кажется, способный учуять мой дар за много километров... Просто обстоятельства так сложились. Я только одного не могу понять: зачем Марбеллу пытаться нам помочь, да ещё и так? Мне казалось, что Марбелл должен быть законченным мерзавцем, а он предупреждает нас, да ещё выпустив из застенка невинного и несчастного человека...

– Эх, государь, - Сэдрик махнул здоровой рукой.
– Ничего этот гад не делает просто так. Уверен, ему зачем-то надо, чтобы мы отсюда убрались.

– Не только отсюда, но и подальше от столицы, - возразил Эральд.
– Возможно, хочет убедиться, что мы уцелеем, а потом заграбастать вместе с королевским чудом, как и канцлер... А ты говоришь, что наше решение спровоцировано штучками Марбелла.

– В столице - всё на виду, все рядом. Демон во дворце, Марбелл в лаборатории, шпионы канцлера кишмя кишат... Лезем бесу в зубы... Слушай, - внезапно притормозил Сэдрик, - а зачем тебе королевская свадьба?