— Вот точно! — обрадовался Карпов. — Тот самый!.. Колюшкин! Он у нас в полку разведчиком теперь. Все вспоминает, как его генерал Ватутин ругал. Хочет письмо вам написать, что исправился. Четырнадцать немцев в плен взял…

Голос солдата потеплел. Он снял с шеи ремень, расправил плечи, вытянулся, покрепче прихватил винтовку левой рукой.

— Ну что же, убедились? — скрывая улыбку, спросил Ватутин.

— Так точно, убедился!

— Вот и хорошо. Рассказывайте-ка теперь, как вас фашисты обманули. Да поскорее! Время дорого.

— А тем и перехитрили, что жалость нас разобрала, — сказал солдат. — Командир наш гвардии подполковник Федоренко — может, знаете? — возьми да и прикажи: «Не стрелять по своим, постараться отсечь…»

— Ну и что же?

— Да люди-то, что к нам пришли, оказались фрицы. Только переоделись под наших! — Солдат с досадой стукнул прикладом винтовки оземь. — Жалостью нашей воспользовались! А как приблизились, то вместо детей у них в руках автоматы да гранаты… Не ожидали мы такого оборота. Как раз пулеметы на фланги перетаскивали… — И солдат подавленно замолчал.

Тихо ворча моторами, мимо, к Чижовке, проехало несколько тяжелых машин. Их кузова были плотно укрыты серым брезентом.

— «Катюши»! — радостно воскликнул солдат.

— Поехали, — обратился Ватутин к шоферу. — Прощайте, товарищ Карпов. Скорей идите на перевязочный пункт.

Но солдат почему-то бросился бежать вслед за машинами.

— Куда же вы? — крикнул адъютант.

— В роту! — ответил солдат на бегу.

— Да ведь рану-то перевязать надо!

— Тут больше крови, чем раны! — крикнул Карпов.

Нагнав «катюши», Ватутин подозвал командира, быстро показал ему по карте, где именно занять позиции, а сам решил проехать на передовую.

— Нельзя вам рисковать, товарищ командующий! — с тревогой сказал Семенчук. — Поедемте лучше в штаб дивизии, а я к вам по телефону вызову, кого прикажете.

Но Ватутин покачал головой:

— Нам незачем заезжать в штаб. Командир дивизии сейчас наверняка вместе с командиром полка.

— Так, может быть, товарищ командующий, вы останетесь вот здесь, в ложбине? А я быстро съезжу и привезу командира…

Ватутин посмотрел на адъютанта удивленно и строго.

— Как вы смеете это предлагать? — спросил он. — Разве можно в такую горячую минуту отрывать от руководства боем!

Семенчук промолчал, зная, что с командующим спорить нельзя. Шофер Вася вздохнул, пригнулся к рулю и повел машину к командному пункту полка одному ему известными дорогами. Он ехал по узким тропинкам, извивающимся среди леса, пересекая поляны, канавы, и когда на пути оказалась мелкая речка, то поехал не берегом, а прямо по дну ее, поднимая колесами тучи холодных брызг. Высокий крутой берег закрывал машину и делал ее невидимой для противника.

Ватутин ничего не указывал, ничего не говорил шоферу. Знал: Вася — мастер своего дела.

Холм, на котором возвышалась Чижовка, был уже совсем рядом. Ватутин видел, что бой там разгорается все сильнее. Один за другим взметнулись к небу яркие столбы пламени. Земля дрогнула раз, другой, третий… И черная тень вражеского самолета пронеслась низко над головой.

— Гитлеровцы бомбят, — сказал адъютант.

Вася попридержал машину в куста к, а когда самолёты скрылись за лесом, быстро пересек широкое поле и въехал в небольшую рощу.

Вдруг на их пути, как из-под земли, вырос часовой.

— Кто едет? Пропуск! — тихо окликнул он.

— Курок, — так же тихо сказал Семенчук.

— Курск, — ответил шепотом часовой.

— Где командир полка?

— Вот тут, в землянке, с командиром дивизии.

Ватутин вышел из машины и направился к землянке, которая виднелась между деревьями. Когда он спускался по ступенькам к сбитой из неструганых досок двери, то услышал знакомый голос начальника штаба дивизии, полковника, который остался за Берегового и теперь исполнял обязанности командира. Голос у него был зычный, и если он кого-нибудь распекал, то становился особенно громким. «Катюша» заиграла! — посмеиваясь, говорили в таких случаях офицеры.

Сейчас «катюша» играла, и Ватутин слышал все, что кричал начальник штаба:

— Вы подвели весь фронт, подполковник Федоренко? Я уже доложил командующему… Генерал Ватутин знает, что Чижовка наша. Что я теперь ому скажу? Отдали Чижовку! Нет Чижовки!.. Опять надо брать!.. И это называется гвардейский полк! Как вы могли дать себя обмануть?.. Я вас разжалую! Отстраню от командования!..

Ватутин открыл дверь, вошел в землянку. Начальник штаба сидел на скамейке, спиной ко входу, и не видел командующего. Но подполковник Федоренко, стоявший лицом к тому, приложил руку к козырьку фуражки и вытянулся.