Лейтенант деловито кивнул головой:

— Что ж, пойдем!

— Мы вам поможем. Весь огонь артиллерии и пулеметов будет обращен на деревню, — сказал Ватутин. Ему нравилось, что лейтенант держится с достоинством человека, который уверен в своей силе.

— Ну, Константин, не подведи! — сказал полковник и крепко пожал руку лейтенанту.

Лейтенант широко улыбнулся, отвечая на пожатие своего командира. И в эту минуту Ватутину показалось, что в облике их есть что-то схожее: оба большие, ширококостые, светловолосые… Один — седой, у другого — волосы и брови выгорели почти добела.

— Можно идти? — спросил лейтенант.

— Да, ступайте, соберите гвардейцев. Я буду с ними говорить, — сказал Ватутин. — Не забудьте поставить боевое охранение.

— Есть, собрать! — повторил приказ лейтенант, повернулся и исчез в кустах, как будто его и не было.

— Быстрый! — прислушиваясь к удаляющемуся хрусту веток, сказал Ватутин. — Давно он у вас?

— Давненько, — ответил полковник. — С первых дней воюет.

— Он ведь как будто тоже Коробов? Что же, это родственник ваш или однофамилец?

— Да, — сказал полковник. — Да, совершенно верно, Коробов.

— А справится он? — спросил Ватутин. — Может быть, другого пошлем?.. Не молод ли?

Полковник на мгновение задумался. Его густые брови сошлись, тяжелые челюсти так крепко сжались, что под скулами вздулись желваки.

— Нет, не надо другого, — сказал он отрывисто. — Он пойдет! Справится… Разрешите уж мне командовать, товарищ генерал!

Ватутин не стал спорить.

— Командуйте, командуйте! Вам виднее, — сказал он успокоительно и, поднеся бинокль к глазам, принялся рассматривать деревню.

Купаясь в дыму, над деревней кружились черные галки. Они словно рождались из дыма, стая увеличивалась. Черные угольки метались по небу, то снижаясь до уровня деревьев, то взмывая вверх. И странно было видеть это птичье оживление над разоренной, горящей деревней.

Ватутин высматривал подступы к деревне. От опушки леса до самого берега неглубокой реки, обрывистого и поросшего кустарником, тянулось поле. По ту сторону речки вдоль косогора лепились амбары и риги, а за ними в наскоро выкопанных блиндажах вражеские солдаты уже установили минометы и пулеметы.

«Нет, в лоб деревню брать нельзя, — подумал Ватутин. — Лучше с флангов…» Он видел, как на окраинах деревни гитлеровцы копали окопы. Наносить удар надо скорее… Ватутин понимал, что только стремительный, резкий, неожиданный удар может привести к успеху.

— Товарищ генерал, гвардейцы прибыли!

Ватутин обернулся. Перед ним стоял лейтенант. Он уже был готов к бою: на поясе висели гранаты, в руках он держал автомат. За лейтенантом, в глубине леса, стояли гвардейцы.

Ватутин медленно оглядел их сомкнутый строй, суровые, усталые лица и негромко сказал:

— Стоять не надо. Садитесь! Пошире!..

Лейтенант подал гвардейцам команду рассредоточиться.

— Можем и постоять, товарищ генерал, — сказал немолодой гвардеец.

Его лицо, не бритое уже несколько недель, казалось Ватутину таким знакомым, деревенским…

— Постоим, — сказал он. — Пули бояться — на войну не ходить!

Солдаты засмеялись и, вместо того чтобы рассредоточиться, тесней сгрудились около генерала.

— Гвардейцы! — сказал Ватутин. — Враг из Верхних Ключей должен быть выбит! Дело обстоит вот как: к нам идет танковая бригада. Но и к нему спешит помощь. Вы народ обстрелянный и сами, верно, понимаете, какая выгодная Позиция Верхние Ключи. Если деревня останется у врага, нам и танки не помогут. В этом болоте танкам не развернуться.

— Ясное дело, — сказал кто-то негромко.

— Вот то-то и оно!.. — подхватил Ватутин. — Подождать наших танкистов, чтобы вместе с ними штурмовать деревню? Рискованно! К немцам помощь может подойти раньше. Кто кого опередит — в этом дело. Понятно?

— Уж чего понятней! — ответил немолодой гвардеец.

Над лесом, возвращаясь со штурмовки, пролетело звено наших бомбардировщиков. Распластав короткие крылья, они промчались, едва не задевая верхушки деревьев. Гвардейцы провожали их взглядами. Всем почему-то казалось, что самолеты развернутся над лесом и пойдут бомбить Верхние Ключи. И даже Ватутин, который знал, что они сейчас бомбят вражеские эшелоны, поймал себя на мысли: «А вдруг еще вернутся?»

Но самолеты пролетели, шум их затих вдали…

— Я знаю, что вы устали, — продолжал Ватутин, оглядывая солдат. — Вас мало. Бой предстоит тяжелый. Но оставить в руках у врага Верхние Ключи нельзя. Я приказываю, гвардейцы, именем Родины, пойти в этот бой!..

Ватутин помолчал и спросил:

— Что же мне доложить товарищу Сталину?

Лейтенант повернулся к своим солдатам и сказал просто:

— Товарищи, мы отдали деревню, и мы должны ее взять!.. Приказ будет выполнен, товарищ генерал.