Другой целью 30-го штурмового отряда был стратегически важный комплекс немецких радаров, расположенный в кантоне Дувр-ла-Деливранд на юге округа Кан. Более десяти дней немцы защищали его с отчаянным упорством, даже когда оказались в окружении, получая боеприпасы и продовольствие только путем ночных сбросов на парашютах, осуществляемых люфтваффе. В итоге 17 июня эти позиции были захвачены ценой многих жертв после совместной атаки 41-го отряда королевской морской пехоты, артиллерии и танковых частей. 30-й штурмовой отряд быстро прибыл на поле боя и добыл не только много важной информации о возможностях радарной системы, но и карту с указанием расположения всех немецких радарных установок в Европе и их подробных характеристик. В последовавшем разведывательном донесении указывалось, что «в Адмиралтействе эту операцию назвали крупнейшим отдельным захватом технической информации за всю войну». [163]

За день до этого, 16 июля операция Гитлера «Белый медведь» началась в полном масштабе: с территории Северной Франции стартовало 244 крылатых ракеты «Фау-1». Из них 45 потерпело крушение при запуске, 144 достигли берегов Англии и 73 упали непосредственно в Лондоне. Жители Британии стоически перенесли страшные бомбежки 1940–41 гг. и постоянные воздушные налеты, длившиеся вплоть до 1943 года, однако эта ракетная атака была совершенно иной. «Фау-1», довольно быстро прозванные «жужжащими бомбами», несли боеголовки с 850 килограммами аммотола, взрывы которого вызывали разрушительные ударные волны. Кроме того, падение ракеты производило сильный психологический эффект: внезапно раздавался громкий прерывистый звук пульсирующего воздушно-реактивного двигателя ракеты, который также внезапно прекращался над целью, затем следовали 12 секунд тишины, длившиеся, пока бомба падала на землю, и означавшие чью-то неминуемую гибель. После пяти лет лишений и снабжения по карточкам, моральный дух лондонцев сильно страдал от новой напасти. Многие покинули город, когда правительство организовало эвакуацию 360 тыс. женщин и детей, а также престарелых и больных. Так начиналась новая эра, эра крылатых ракет, и немцы снова оказались впереди в развитии военных технологий.

В следующие несколько месяцев 30-й штурмовой отряд потратил много времени, охотясь за «Фау-1» и «Фау-2», часто сотрудничая с бойцами местных отделений Сопротивления, которые поставляли много ценных разведданных. Перед тем как в октябре 1944 года была разрушена последняя направленная на Лондон пусковая установка «Фау-1», от 2 515 самолетов-снарядов, поразивших цели – это лишь четверть от всех выпущенных – пострадали 22 892 человека, в том числе 6 184 были убиты. Впрочем, поскольку каждая ракета уносила в среднем 1,39 жизни, «Фау-1» едва ли были способны вновь сместить перевес в войне на сторону Германии [164] при неумолимом наращивании сил Союзников на Восточном и Западном фронтах.

Техническое превосходство Западных союзников над Германией теперь составляло 20:1 в танках и 25:1 в самолетах; ВВС Союзников располагали 5 250 бомбардировщиками, способными за один вылет поднять 20 тыс. тонн бомб. [165] Германия сражалась на три фронта, а ее города и заводы превращались в руины под ударами с воздуха. [166] С мая по октябрь 1944 года ВВС США и Великобритании сбросили на территорию Германии полмиллиона тонн бомб – больше, чем за все предыдущее время войны.

После военных неудач 1943 года Гитлер возложил на себя высокие обязанности Верховного главнокомандующего и стал с возрастающим презрением относиться к Верховному главнокомандованию вермахта (нем. Oberkommando der Wehrmacht, OKW). Его главный штаб состоял теперь из нескольких угодливых льстецов во главе с Вильгельмом Кейтелем, начальником OKW, и Альфредом Йодлем, начальником оперативного штаба OKW. Фюрер становился все более нетерпимым к любым возражениям при обсуждении его военных решений – решений, которые в конечном счете оказывались губительными для вермахта вследствие того, что Гитлер пренебрегал необходимой штабной работой, плохо понимал реальную обстановку и придерживался навязчивой идеи удерживания всех территорий или позиций любой ценой, невзирая на тактические соображения.

Мартина Бормана мало заботили все эти проблемы, и на военные брифинги и конференции его, как правило, не приглашали. Благодаря этому он избежал смерти или тяжелого увечья, когда 20 июля 1944 г. лидер группы заговорщиков полковник Клаус фон Штауффенберг поставил портфель с взрывчаткой под дубовый стол, за которым Гитлер проводил военное совещание в полевом штабе «Вольфшанце» под Растенбургом в Восточной Пруссии. Бомба взорвалась, убив трех офицеров штаба и стенографиста и ранив еще нескольких человек, однако сам Гитлер уцелел, отделавшись ожогами, многочисленными ранениями ноги и лица осколками дерева и лопнувшей барабанной перепонкой. Операция «Валькирия», последняя из попыток покушения на Гитлера, едва не увенчалась успехом, и после ее провала режим начал безжалостно мстить. Было арестовано около 5 тыс. человек, из которых почти 200 казнено; офицеры гестапо, вооружившись новыми законами о «кровной вине» (нем. Sippenhaft), хватали родственников и даже друзей заговорщиков по обвинению в соучастии. Гитлер приказал «перевешать мятежников как скот», [167] и многие из них умерли от медленного удушения, будучи подвешенными на мясные крюки в берлинской тюрьме Плётцензее. Пока в Германии безжалостно вырывались с корнем последние ростки движения Сопротивления, Союзники бездействовали. Поскольку ключевыми фигурами в заговоре были офицеры «старой школы», недоверие Гитлера к руководству вермахта переросло в откровенную подозрительность. Более того, доверия фюрера лишились все, кроме СС и его ближайшего окружения, в которое входил рейхсляйтер Мартин Борман.

Несмотря на превосходство Союзников, их продвижение по Нормандии было удручающе медленным и давалось высокой ценой. Они надеялись вырваться с плацдарма на побережье в течение двух недель после дня высадки, однако на самом деле на это им потребовалось два месяца. В тот же день, когда сработала бомба в портфеле полковника Штауффенберга, операция «Гудвуд» генерала Бернарда Монтгомери – наступление на город Кан на восточном участке плацдарма – закончилась крахом и тяжелыми потерями. Разработанная генералом Омаром Брэдли операция «Кобра» – прорыв американских войск с западного участка плацдарма – была назначена на 20 июля, но впоследствии отложена на 5 дней. И только на Восточном фронте вермахт истекал кровью, проигрывая в крупнейшем сухопутном сражении Второй мировой войны.

22 июня 1944 г., в третью годовщину операции «Барбаросса», Красная Армия развернула крупнейшее наступление за всю войну. Операция «Багратион» [168] стала блестящим образцом использования маскировки и дезинформации: чтобы обмануть немцев, была создана изощренная система имитации радиообмена и передвижений войск, создававшая «информационные фантомы» целых армий; дезинформация распространялась также через специальных перебежчиков, притворявшихся «дезертирами». Советский Союз скрытно сосредоточил огромные силы – 118 стрелковых дивизий, 8 танковых и механизированных корпусов, насчитывавших 4 080 танков и самоходных орудий, 6 кавалерийских дивизий для преодоления коварных Припятских болот и 13 артиллерийских дивизий с 10 563 пушками и 2 306 ракетными установками залпового огня «Катюша». Поддержку и прикрытие с воздуха этих войск численностью в 2,3 млн человек осуществляли 2 318 истребителей, 1 744 штурмовика и 1 086 бомбардировщиков различных типов; еще 1 007 самолетов находились в резерве.