Он взглянул на распластанное тело поверженного врага, из срубленной шеи мощными толчками изливалась кровь, под ноги набежала целая лужа. Ассир брезгливо отошел в сторону, почему — то она показалась ему гадкой.

— Браво, Ас. Браво! — воскликнула Стил. — Я болела за тебя.

— Я понял, — ответил Ассир устало.

Лотар приложил ладонь к груди, сердце с такой силой билось о грудную клетку, что пальцы вздрагивали, Ассир видел, как контрабандист забавно надувает щеки, выдыхает шумно. На лбу блистали капельки пота, тонкие струйки сбегали по вискам вниз, Лотар напоминал смешного лягушонка, что только вылез из пруда.

Ассир подошел к нему медленно, навис сверху, как скала.

— Ну, говори где Эона? — произнес он уставшим голосом.

Лотар в мгновение помрачнел, на лбу пролегли глубокие складки. Он опустил глаза, чтобы не смотреть в лицо Ассиру, не видеть его горящих глаз.

— Я сдержу слово, — кивнул контрабандист. — Обязательно сдержу, но есть еще одно условие…, если обещаешь не трогать меня, казино и моих деловых партнеров…

Ассир с великим трудом не треснул наглеца по голове, но сдержался, помедлил, потом сказал могучим голосом:

— Да у тебя полгалактики в партнерах. Не прибью я тебя, говори смело!

Лотар поднял взгляд, по виноватому лицу, тому как нервно поджал губы Ассир понял без слов. Он отошел на два шага назад, чтобы не искуситься, и сдержать данное слово. Хотя руки так и чесались ухватить за горло, сдавить так чтобы под пальцами хрустнуло. Стил с интересом следила за их разговором, ближе подходить не торопилась, мало ли что у Ассира в голове, вдруг выместит злобу на ней, раз обещал коротышку не трогать.

— Я ведь только обещал тебе информацию. Я деловой человек и обещание держу. Я ничего не говорил о том какая это информация, — пробормотал Лотар торопливо.

Ассир стиснул кулаки так, что послышался треск, контрабандист даже вздрогнул от неожиданности, ему казалось уже трещат его кости под могучими руками.

— Да говори… Говори уже!

— Она погибла, Ас. Два месяца как погибла. А ведь я ее отговаривал. Но разве она слушала? Упрямая как тысяча ослов.

— Да она такая, — произнес Ассир мрачно. — Ты уверен? Уверен что она…что уже…

Ассир ощутил, как горло пересыхает, воздух пробкой застрял где — то внутри, легкие сдавило будто влепили под дых громадным молотом. Лотар испугано поглядывал на отрешенное лицо Ассира, тот весь в капельках чужой крови, глаза запали, руки по прежнему сжаты в кулаки.

— Она полетела искать отца, туда за Антарес, где Пузырь–1. Я говорил что опасно, что там жабоголовых больше чем ос в дупле, что не дам корабля. Даже на трое суток ее посадил за нанесение тяжелых телесных охраннику. Думал, посидит — одумается…

Ассир жадно впитывал каждое слово: возможно среди них удастся уловить хоть проблеск надежды, и хотя на душе сейчас было так пакостливо что хоть кричи, он лишь стиснул зубы и размышлял. В уголках глаз защипало, он зажмурился, произнес сурово:

— Заляпал мне кровью всю морду, идиот! Говоришь, пропала? А может, выжила?

— Это вряд ли, кто ж там выживет… — ответил Лотар бойко, но потом увидел, как в глазах Ассира загорелись яростные огоньки, и прибавил уже со скорбью. — Я посылал! Посылал на поиски. Мне она дорога, как дочь. Я знал ее отца, ты же знаешь…

Ассир ничего не ответил, с еще большей жадностью выискивал, где зацепиться надежде. Уже понимал, что Лотар, скорее всего, прав, но ум жадно метался между фактами, а сердце сжималось в безумной тоске и разочаровании.

Лотар стоял перед ним, как провинившийся школьник перед учителем, пальцами нервно мял рукоять аннигилятора.

Ассир пробормотал:

— Лучше бы я тебе прибил… Еще тогда, наверху.

— Не надо спешить, Ас, — сказала за спиной Стил. — Могло быть и хуже. Аркус до тебя не добрался, ты остался жив.

Ассир произнес гневно, со злым разочарованием:

— Что мне жизнь! Мне Эона нужна, а не жизнь, хрен тебя дери!

Лотар пугливо отступил еще на шаг, подальше от греха. Для него и так проблем выше горла, казино разрушили, рейтинги упали ниже бомбоубежища…посетители разбежались, наверняка, по всему городу, быстрые и пугливые, как мыши. Он вздохнул тяжело, глаза глядели в одну точку, угрюмые и подавленные.

В воздухе повисла тишина, Стил приняла ее как приказ к действию. Она бесшумно подошла сзади и сказала так мягко, как только умела: