По правде, девчонки, с которыми я провожу время, знают толк в неприятностях и получении разного рода увечий, когда напиваются. Но эти неприятности в большинстве случаев имеют сексуальную подоплеку, а мне и так уже долго удалось продержаться в данном тексте, не рассуждая на эту трогающую тему. Жалко опошлять именно это повествование, поэтому перейду побыстрее к товарищам.

Мой тезка всегда пил дешевое вино, слушал экстремальную музыку, участвовал в фанатском околофутбольном движении. Однажды Александр умудрился потерять повязываемый на хулиганскую шею аксессуар, когда пьяный с поезда плелся в компании ребят до стадиона. Вернулся искать – потерял еще и здоровье (встретил кого-то). После нескольких часов в опорном пункте охраны правопорядка города Сашу подвез милицейский концепткар до вокзала.

Товарищи моего тезки уехали две электрички назад, так что даже результат игры не было возможности узнать – на телефоне задолженность. Сомнительно, что методологию принятия стратегических решений, которую использовал Саша, когда-нибудь начнут преподавать на управленческих факультетах вузов, аттестованных министерством образования. Он напился за последние деньги и поздно вечером отправился ловить машину на трассу. Будучи знаком с Александром, считаю удивительным, что он вообще дорогу выбрал правильно. Пользуясь отсутствием светоотражающих элементов на брендовой одежде тезки, включенным на полную громкость плеером и его сильно пьяным состоянием, водитель японского кроссовера без проблем переехал парня. И только у меня историй подобного рода три. О том, насколько распространен данный сценарий, я вам еще напомню в конце рассказа.

То ли я выбрал неуместные примеры, то ли описал происходившее как-то некорректно, но выводы из хитрого сравнения, которое я чуть было не затеял, получились бы вряд ли такими уж антиалкогольными. Первостепенное значение имеет социальная адаптация пьяного человека, его природная смекалка и приобретенная предусмотрительность. Кроме того, на другую чарку весов придется класть случаи двух моих закадычных товарищей, с разницей в год изолированных от общества по 328-й статье, часть вторая и третья соответственно. Ведь между пьянкой, пусть и с отягощающими обстоятельствами, и семилетним проживанием в тюрьме выбор не такой уж и сложный. Актуален ли он и объективен ли? Без сомнения, спасти от него современного молодого человека в городе может только капитализм или любовь к Богу.

Я растерялся. Подойдя к окну, за которым отличная погода, и еще немного посомневавшись, я сунул руки в карманы шорт – там была пятидесятитысячная купюра. Положение дел в макроэкономике пока еще позволяет поменять эту сумму на бутылку водки. Вернулся к кровати, на тумбочке в книжице Курта Воннегута нашел закладку – 50 долларов США, в наших магазинах – эквивалент литровой банки любого крепкого алкоголя с известным в мире названием, но сейчас другое на повестке дня. Американские деньги оказались у меня в кармане, страничку заложил белорусской бумагой. Воннегут не обидится, я уверен. А обидеться могут мои родители. Если совершить побег, будет крайне неловко с ними разговаривать некоторое время... Обязательно ли бежать? Или лучше просто отказаться от лечения? Веселей будет, конечно же, сбежать.

Если говорить о связи, то пользоваться можно неизвестным родителям номером, благо у меня исключительно много номеров. Они не знают точного места моего проживания, я говорил про Зеленый Луг, но адреса не называл. Со мной много проблем было в юности (увлекался запрещенными веществами, но не был судим государством), поэтому этим закаленным до цинизма людям будет достаточно просто сведений о том, что я живой. От кого-нибудь из друзей, естественно. К минусам данного плана следует отнести невозможность закрыть больничный в случае побега. Ни один – даже самый перспективный – проект не реализовывался без учета рисков и слабых мест. Поэтому отсутствие моей трансцендентальной личности в университете будет прикрыто загруженностью на работе, а на работе, наоборот, напряженностью учебного процесса на пятом курсе.

– Почему не позвонил?

– Я звонил, Юрий Васильевич, вы, наверное, забыли, – я лгу.

– Да не звонил ты нифига... Ай, ладно. Завтра ты нужен.

– Постараюсь.

– Ну все. Жду.

Последний звонок с этого номера. Из модема достаю сим-карту, а эту ставлю в модем, а то спьяну опять маму подниму.

В экологичный пакет с логотипом одного из центров транснациональной торговли смел свои вещи, надел штаны, проверил, нет ли в них денег. Наличных не оказалось, но нашлась пластиковая банковская карта. Я завернул ее в купюру с портретом и засунул обратно в карман. Затем натянул носки, присев в последний раз на больничную койку. Невероятно элегантный – в сланцах и носках – проследовал в рекреацию. Там мне довелось убедиться в своей элегантности – взглянуть на себя в зеркало, после чего я стряхнул с плеч перхоть и расчесал пальцами бороду: хотелось придать ей симметрию, а то она смешно сбилась на бок. На диване в рекреации сидела девушка в белом халате и что-то разглядывала в телефоне. Она была практиканткой из медицинского колледжа и здесь явно скучала. Мы несколько раз разговаривали до этого, и мне показалось, что если мне кто и поможет получить без номерка (его забрали родители) и лишних объяснений куртку и кроссовки из гардероба, так только она.

– Проблемы на личном... Выручишь?

– А пакет тебе зачем, если ты вернешься?

– Впадлу оставлять в казенном доме ценные предметы, даже ненадолго, – я сел рядом и засунул ей полтинник валюты в карман ее халата. Она точно заметила это, но поведение ее не выявило и тени неприятия моего поступка.

– Бабуси на гардеробе мне тебя как раз сегодня сватали, – тут же громко и пародийно рассмеялась девушка. – Пошли, типа покурим, какая там у тебя куртка?

– Серая длинная с капюшоном. Грязная такая. И белые высокие кроссовки с тремя голубыми полосами.

Она прошла к вешалкам:

– Эта?

– Да.

На крыльце я напомнил ей об обуви.

– Ну подожди уже... – ответила девушка. – Пусть пойдут куда-нибудь сходят...

Она докурила, вернулась в помещение и через несколько минут вынесла мои кроссовки в черном непрозрачном пакете.

– Только здесь не переобувайся, зайди за корпус. Туда, – проследовал указывающий жест. Устно я ее не поблагодарил.

Тогда мне было весьма тревожно, как будто что-то совершенно противозаконное делаю (медь краду со стройки или мочусь за зданием районного исполнительного комитета). А ведь это всего-то можно расценить как самоволку. В общественном транспорте я послушал плеер и немного успокоился. В квартире так и вовсе забыл обо всем, выпил пива, сготовил еду, сходил еще за пивом.