Шрифт:
– Разве? – удивленно переспросил бармен. – А мне прошлый раз показалось…
– Мало ли что вам показалось! Чтобы я больше никогда не слышала этого названия! Надо же – «Весеннее настроение!» Да у меня от одного этого названия настроение портится! У меня от него начинается депрессия! Принесите мне кофе.
– Эспрессо? Латте? Капучино?
– Американо с сахаром.
Бармен удалился варить кофе, а Надежда снова повернулась к Михаилу:
– Я смотрю, вы очень часто бываете в этом баре. Как ни зайдешь – вы всегда тут. Вам здесь нравится?
– Не очень-то. – Мужчина поморщился.
– А что же вы тогда здесь делаете? Почему не ходите в лес, на озеро, как все остальные?
– Не люблю, – лаконично ответил Михаил. – В лесу одни комары, купаться я не люблю, к тому же вода холодная… Вообще, я человек сугубо городской!
– В таком случае, зачем же вы вообще сюда приехали?
– Потому что здесь тихо. Я надеялся, что здесь мне никто не будет мешать.
Намек был достаточно прозрачный, но чтобы у Надежды не осталось сомнений, Михаил демонстративно взглянул на часы и стал приподниматься из-за стола.
– Постойте! – остановила его Надежда, делая вид, что ничего не поняла. – Я хотела у вас кое-что спросить…
К столу подошел бармен с чашкой кофе. Надежда поблагодарила его и снова повернулась к Михаилу:
– Так вот, я хотела кое-что у вас спросить…
– Да? Что именно?
Надежда не успела придумать нейтральную тему для разговора и поэтому заговорила о том, что ее действительно волновало:
– Мне кажется, вы умный и наблюдательный человек, поэтому ваше мнение особенно интересно. Так вот, вы не находите, какие-то странные дела творятся в этом пансионате? Сначала подозрительная смерть Шубина, теперь еще одна… Вы слышали, что найден труп здешнего мастера на все руки дяди Паши?
– Слышал, – Михаил снова взглянул на часы, – кажется, он утонул по пьяному делу…
«Надо же, – подумала Надежда. – Сидит здесь безвылазно, но все новости узнает первым…»
Вслух же произнесла:
– Возможно, это и не так. – Надежда понизила голос: – Возможно, на самом деле его убили!
– Кому мог помешать пьющий сантехник? – Михаил снова криво усмехнулся.
– Может быть, он что-то увидел… может, его устранили как опасного свидетеля…
Михаил взглянул на Надежду неодобрительно:
– По-моему, у вас слишком буйная фантазия… А сейчас, извините, мне нужно идти – я забыл у себя в коттедже мобильный телефон!
– Зачем же возвращаться? – забеспокоилась Надежда. – Воспользуйтесь моим!
– Спасибо, конечно, но мне должны звонить. Буквально с минуты на минуту, так что я должен идти…
Он положил на стол купюру и поднялся.
– Подождите меня минутку, – забормотала Надежда. – Я только допью свой кофе и пойду с вами, нам же в одну сторону…
Михаил посмотрел на нее в недоумении.
– Понимаете, – поспешила Надежда объяснить свою просьбу, – после всех этих убийств я боюсь ходить одна, а вы – такой мужественный, с вами мне ничего не страшно…
Михаил тяжело вздохнул и только что не повертел пальцем у виска. Однако остановился и неохотно проговорил:
– Ну, так допивайте же свой кофе… Я ведь сказал вам, что тороплюсь… Мне должны звонить…
– Сейчас-сейчас! – Надежда поднесла чашку к губам. – Извините, горячо…
Так она протянула еще минуту, но Михаил уже начал накаляться, и Надежда встала из-за стола:
– Ну вот, все, я готова! Видите, Михаил, я вас не так уж сильно задержала…
Они вышли из бара и направились в сторону коттеджей.
Надежда взяла своего спутника под руку и всячески тормозила – то и дело спотыкалась, останавливалась, чтобы вытряхнуть камешек из туфли или просто передохнуть.
Но как она ни старалась оттянуть время, через несколько минут они подошли к коттеджу Михаила.
«Интересно, успел Мухин уйти или все еще внутри? – подумала Надежда. – Если он там, нужно его предупредить!»
– Вы знаете, – начала она ни с того ни с сего, – моя бабушка очень любила старинные романсы, и я унаследовала от нее это пристрастие. Особенно часто она пела такой романс… – Надежда набрала полную грудь воздуха и запела дурным голосом:
– Поспеши, мой друг, не медли,Видишь, близится рассвет…Михаил вздрогнул и посмотрел на Надежду как на ненормальную.
– Что, вы никогда прежде не слышали этого романса? – покосилась на него Надежда. – А вот такой?