В России геополитическая традиция изначально формировалась под знаком антропологических и духовных авторитетов. Наиболее крупной фигурой среди родоначальников русской школы политической географии был Лев Ильич Мечников [57] , разработавший основные принципы антропогеографического детерминизма.

Одной из главных задач географии Мечников считал изучение Земли в ее особых отношениях к человеку. Он решительно возражал против теории «географического фатализма», провозглашавшей первостепенное значение влияния географических условий на жизнь человека и общества. Человек, по глубокому убеждению Мечникова, способен не только приспосабливаться к пространству своего обитания, но и приспосабливать пространство к своим потребностям. Эта способность развивается у человека вместе с прогрессом науки, искусства и промышленности.

Согласно Л. И. Мечникову, осваивая пространство, человек учится двум вещам:

1) освобождаться от абсолютной власти среды (например, в стране холода, снега и льда обеспечивать себя теплом, обильной пищей и известным комфортом);

2) увеличивать до бесконечности точки соприкосновения со средой и использовать пространство в своих целях.

Л. И. Мечников полагал, что вода – речная, средиземноморская, океаническая – играет особую роль в освоении человеком пространства. Она является природным средством коммуникации, животворящим и оживляющим элементом не только в природе, но и истинной двигательной силой в истории. Однако человек далеко не сразу покорил реку, море и океан. Требовались годы усилий для этого. Так, например, океаны, ставшие в наши дни средоточием торговых путей и международного единения, всего лишь пять веков тому назад казались неприступными. Прогресс науки и техники, человеческий разум позволили покорить океанические пространства.

Нужно сказать, что покорение любого нового пространства требует от людей солидарности и общего коллективного труда для борьбы с окружающими неблагоприятными условиями физико-географической среды. «В этом, – как считал Л.И. Мечников, – заключается великий закон прогресса и залог успешного развития человеческой цивилизации» [58] .

Мечникову принадлежит заслуга открытия геополитического закона покорения пространства: человек в состоянии завоевать и контролировать только то пространство, которое соответствует степени его социально-политической организации. Та же самая река, которая составляла непреодолимое препятствие для некультурного народа, становилась средством сообщения у народа культурного. Исторические реки: Нил, Тигр и Евфрат, Инд и Ганг, Янцзы и Хуанхэ – отличаются от других тем, что обращают орошаемые ими земли то в плодородные житницы, питающие миллионы людей за труд нескольких дней, то в заразные болота, усеянные трупами бесчисленных жертв. Под страхом неминуемой смерти река-кормилица заставляла население объединять свои усилия на общей работе, учила солидарности, даже если в действительности отдельные группы населения ненавидели друг друга.

«Географическая среда, – утверждал Л.И. Мечников, – эволюционирует во времени, она расширяется вместе с прогрессом цивилизации. Ограниченная в начале исторического периода не особенно обширными бассейнами больших рек, эта среда в известный момент охватывает побережья внутренних морей, а затем распространяется на океаны, охватывая мало-помалу все обитаемые области земного шара» [59] .

Русский географ, о котором мы ведем речь, высказал гипотезу, согласно которой для освоения речных пространств человек исторически использовал такие формы социально-политической организации, как деспотизм и рабство; для покорения морей – крепостничество, подневольный труд, олигархические и феодальные федерации; для господства на океанах ему потребуется уничтожение принуждения (свобода), ликвидация социальной дифференциации (равенство), утверждение солидарности согласованных индивидуальных сил (братство) [60] .

Эти идеи Мечников обобщил в виде еще одной социологической закономерности, которую сегодня по праву можно относить к категории геополитических: наращивание солидарности людей в борьбе за покорение все больших пространств. Природа, нуждаясь в солидарности людей, без которых она не смогла бы осуществить высшие формы жизни, вынуждена была употребить следующие меры. Вначале она объединила отдельные живые организмы в коллективы при помощи принуждения и необходимости, а затем, как бы насильственно приучив их к общественной жизни, она видоизменила формы общественной жизни посредством дифференциации, и наконец, когда отдельные личности достаточно созрели для сознательной и добровольной кооперации и объединения своего труда, исчезло и природное принуждение [61] .

Нельзя не сказать и о взглядах Л.И. Мечникова на методологию геополитических исследований. Прежде всего, он подчеркивает значение аналитического метода, который позволяет изучать сначала влияние отдельных условий данного пространства, а затем влияние физико-географической среды во всей совокупности и разнообразии различных условий.

Л.И. Мечников выделил три основные сферы влияния:

• астрономические влияния (преимущественно географической природы и климата);

• влияние физической среды (взаимовлияния геосферы, гидросферы, атмосферы);

• влияние растительного и животного мира и антропологических условий (как человек приспосабливает среду к своим потребностям).

Мечников предупреждал, что применение аналитического географического метода способно привести к ошибкам и увлечениям в политических выводах: поверхностный анализ способствует созданию многочисленных телеологических фантазий и ошибочных дедуктивных обобщений. Например, политики привыкли смотреть на высокие горные цепи как естественные границы между государствами, расами и культурами. Тем не менее, этот взгляд не верен. Так, Альпы, составляющие политическую границу между Францией, Италией и Германией, являются в то же время местом смешения трех главных европейских рас – латинской, галльской и германской. Сложный этнологический состав населения Кавказа и Гималайских гор должен быть неопровержимым доказательством того, что самые высокие и неприступные горные цепи вопреки общераспространенному мнению играют роль убежищ, где происходит сближение самых разных этнических элементов под влиянием суровых условий жизни.

После анализа следует антропологический синтез, под которым Мечников понимал выявление влияния антропологической среды на политическую историю разных народов. Пример такого синтеза политической истории он хотел осуществить в своей книге. Ее цель Мечников видел в выявлении скрытой внутренней связи между различными историческими фазами в судьбе цивилизованных народов и той географической средой, в которой эти народы жили и развивались. Замыслу Мечников не суждено было осуществиться в полной мере. Завершенной оказалась только первая часть его работы, в которой он исследовал первый исторический период в развитии цивилизаций: период освоения великих рек Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Хуанхэ и Янцзы.