Шрифт:
— Где Анатолий Васильевич? — спросил он у швейцара. [3816]
— Не приезжали. Им письмо принесли от Ростовых. Оставили.
— Сказать мне, когда приедут.
— Слушаю-с.
До поздней ночи Pierre, не ложась, как лев в клетке, ходил в своей комнате. И он не видал, как прошло время до третьего часа, когда камердинер пришел сказать, что Анатолий Васильевич приехали. Pierre остановился, чтоб перевести дыхание, и пошел к нему. Анатоль, до половины раздетый, сидел на диване; лакей стаскивал с него сапоги, а он держал в руках письмо Наташи и улыбаясь читал его. Он был красен, как всегда после попойки, но тверд языком и ногами и только икал. «Да, он прав, он прав», — думал Pierre, глядя на него. Pierre подошел и сел подле него.
3816
Зач.:— Сейчас домой приехали. — Pierre вошел к нему. Он лежал в постели и перечитывал письмо. Дома
— Вели ему уйти, — сказал он на лакея.
Лакей ушел.
— Я опять о том, — сказал Pierre. — Я бы желал знать... [3817]
— Зачем ты вмешиваешься? — сказал Анатоль, — я тебе не скажу и не покажу.
— Mon cher, j’en suis bien f^ach'e, — сказал Pierre, — mais il faut que vous me donniez cette lettre, prime. [3818] — Он вырвал письмо, узнал почерк, скомкал, положил в рот и стал жевать. Анатоль хотел возражать, но не успел этого сделать и, заметив состояние Pierr'a, замолк. Pierre не дал ему договорить. — Je ne serais pas violent, ne craignez rien. [3819] — Он встал и [3820] взял [3821] на столе [3822] щипцы и стал судорожно гнуть и ломать их.
3817
Зачеркнуто:— Что тебе за дело до моих пассий? Это наконец скучно, — сказал Анатоль, понимая по официальному тону, с которым вошел Pierre, что он всё о том же.
3818
[Милый мой, сожалею, но необходимо, чтобы вы отдали мне это письмо, во-первых.]
3819
[Не бойтесь, я не употреблю насилия]
3820
Зач.:<разбил> опершись на стул, сломал его
3821
Зач.:ножни[цы]
3822
Зач.:подс[вечник]
— Второе, il faut que vous partiez cette nuit m^eme, [3823] — сказал, жуя бумагу и ломая. [3824]
— Mais, mon cher, [3825] — сказал Анатоль, но робко.
— Это очень неучтиво с моей стороны, но не отсюда, не из моего дома ты должен уехать, а из Москвы и нынче. Да, да. Третье, ты никогда ни слова не должен говорить о том, что было между тобой и этой несчастной... и не должен ей попадаться на глаза.
3823
[вы должны уехать нынче же ночью,]
3824
Зач.:Что же это <у себя> Что с тобой, говорил
3825
[Однако, милый мой,]
Анатоль, нахмурясь и опустив глаза, молчал. И взглянул, робко на Pierr'a.
— Ты добрый, честный малый, — вдруг [3826] дрожащим голосом заговорил Pierre, отвечая на этот робкий взгляд. [3827] — Это должно. И я не стану говорить, почему, но это должно, мой милый. [3828]
— Да отчего ты так? — сказал Анатоль.
— Отчего? — крикнул Pierre. — Отчего? Да кто она, девка, что ль? Это мерзость... Тебе забавляться, а тут несчастье дома. [3829] — Я тебя прошу. [3830] — Не слова, но тон убедил Анатоля. — Он робко взглядывал на Pierr'a.
3826
Зач.:нежно
3827
Зач. в наборной рукописи:И ежели в тебе есть искра совести, то ты век не простишь себе того, что ты сделал. Ты сделал самую гадкую подлость.
— Mon cher, faire la cour `a une femme... [Милый мой, ухаживать за женщиной...] — сказал Анатоль.
Пьер опять вспыхнул. — Faire la cour! Да как ты не понимаешь того, что ты — мерзавец и что ты украл самое дорогое у человека, faire la cour `a une femme c’est diff'erent, mais une fille [ухаживать за женщиной — это другое дело, но девушка], обращаться с ней, как с женщиной, поднять в ней те чувства, которых она не знает. Женщина знает, что с ней, но девушка, чем невиннее и чище она, тем она беспомощнее. Это всё равно, что избить старика, ребенка. Гадина, ты противен мне. Я видел ее, она больная, она жалкая, не виноватая, а сколько людей несчастных.
3828
Зачеркнуто:— Это нужно, я тебя люблю и ты добрый малый. Но ежели в тебе есть честь, то ты сделаешь. Дай честное слово.
— Ежели так, то другое дело.
3829
Зач.:— Это черт знает что такое. По крайней мере, дай мне денег, чтоб уехать, — говорил Анатоль, не глядя на него.
3830
Зач.:повторил Pierre — тебе деньги нужны. Я принес тебе (он достал из кармана панталон) я тебя прошу...
— Да, да, — сказал он. — Я говорил Долохову. Это он подбил меня. Он хотел увезти ее. Я ему говорил, что потом...
— Мерзавец, — сказал Pierre. — Он... — и хотел что-то сказать еще, замолчал и начал сопеть носом, выкатившимися глазами уставясь на Анатолия. Анатоль знал его это состояние, знал его страшную физическую силу, отстранился от него. [3831]
Pierr'e всё сопел, как надуваемая волынка, и молчал.
— Это так, ты прав, — говорил Анатоль. — N'en parlons plus. [3832] И знай, mon cher, что ни для кого [3833] я не сделал бы этой жертвы. Я еду.
3831
Зач.:<и кликнул лакея. Je vous donne ma parole [Даю вам честное слово], — сказал он> — То, что благородно и неблагородно, я знаю сам, — сказал Анатоль, — и тебе меня учить нечего.
3832
[ Не будем об этом говорить.]
3833
Зач.:кроме, как для тебя
— Votre parole? [3834] — сказал Pierre. [3835]
— Ma parole. [3836]
Pierre вышел из комнаты и прислал с лакеем денег Анатолю на дорогу.
На другой день Анатоль взял отпуск и уехал в Петербург. [3837]
История Наташи с Анатолем сильно поразила Pierr'a. Кроме своей любви к Андрею, кроме больше чем дружбы к Наташе, кроме того странного стечения обстоятельств, которые заставляли его принимать постоянно участие в судьбе Наташи и его участие в его сватовстве, его поразила мысль, что он был виною этого столкновения, что он не предвидел того, что сделает Анатоль. Но мог ли он это предвидеть? В его понятии Наташа была такое высокое, неземное существо, отдавшее свою любовь лучшему человеку в мире — князю Андрею, и Анатоль, такое глупое, грубое, лживое животное. [3838]
3834
[Даешь слово?]
3835
Зач.:посылай за лошадьми, — и обнял Анатоля и чуть не заплакал.
3836
[Честное слово.]
3837
Зач. в наборной рукописи:Через неделю уехали Ростовы в деревню. Пьер поехал к княгине Марье и там узнал
3838
На полях:<Он сознается себе в тайной, никогда не имеющей быть объявленной любви к Наташе.>
Несколько дней после происшествия Pierre не был у Ростовых и усердно ездил в свет и особенно в сплетничье, т. е. самое большое общество. Там действительно с радостным сожалением говорили про Наташу, и Pierre со всей силой своего умения удивлялся тому, как могли выдумывать нелепости, не имевшие никакого основания, и спокойно рассказывал, как его beau fr`ere влюбился в Ростову и как ему было отказано. Когда он в первый раз приехал к Ростовым, он особенно был весел с родными и с Наташей. Он не замечал, как будто, заплаканных глаз и исхудавшего лица и остался обедать. За обедом он во всеуслышание, не глядя на Наташу, рассказал, как по всей Москве говорят о том, что Анатоль делал предложенье Наташе и как она отказала ему, и Анатоль, убитый горем, уехал. Он не заметил ни как пошла при этом кровь носом у Наташи и она вышла из [-за] стола, ни как Соня умиленно, набожно за это смотрела на него. Он остался и вечер и приехал на другой день. И каждый день стал ездить к Ростовым.
С Наташей он был, как прежде, весел и шутлив, но с особенным оттенком робкой почтительности, которая бывает у нежных людей перед несчастьем. Наташа часто улыбалась ему сквозь слезы, которые, хотя глаза были сухи, как будто всегда были в ее глазах. Соня после Nicolas теперь больше всех в мире любила Pierr'a за добро, которое он делал ее другу, и потихоньку говорила ему это.
Он ничего не говорил с Наташей ни о Анатоле, ни о князе Андрее, он только много говорил с ней и стал привозить ей книги, между прочим любимую свою Nouvelle H'elo"ise, которую Наташа прочла с увлечением и стала судить о ней, говоря, что она не понимает, как Альбер мог любить H'elo"ise.