Москва

Менеджер по рекламе фирмы «МиМ» не сообщил Всеславу ничего интересного. Да, они размещали свои странички в газетах и некоторых журналах спортивной тематики, но господин Мартов не имел к этому отношения.

По просьбе сыщика служащий принес перечень печатных изданий, с которыми сотрудничал отдел рекламы, - ничего похожего на «Эхо» или «Эру» там не нашлось.

«Поеду к старикам Мартовым, - решил Смирнов.
– Может быть, им что-нибудь известно».

В квартире на Каланчевской улице пахло лекарствами. Лаврентий Васильевич, в очках на орлином носу, в теплой меховой жилетке, выглядел постаревшим лет на десять. Он пригласил сыщика в гостиную. Плотно задернутые шторы почти не пропускали света, у дивана горел маленький светильник. Анастасия Юрьевна, худая, с гладко причесанными седыми волосами, что-то вязала. Было слышно, как постукивают спицы. Она подняла от вязания бледное, измученное лицо.

–  К нам гость, Стасенька, - мягко сказал профессор Мартов.
– Я пойду, приготовлю чай.

Она покорно кивнула, отложила в сторону спицы.

–  Вы нашли того, кто убил Феликса?
– спросила она, и ее подбородок задрожал.

–  Ищу, - кивнул Всеслав.
– Вот, пришел к вам за помощью. Не припомните, ваш сын не собирался заняться журналистикой? Статью написать, например?

–  Феликс давно отошел от чего-либо подобного… Уж скорее Тарас взялся бы за перо. Они оба променяли литературу на… бизнес, превратились в торгашей. Никогда не думала, что мой сын…

Мартова достала из рукава носовой платок, вытерла слезы.

–  Знаете, бывает всякое, - предположил сыщик.
– Забросишь какое-нибудь увлечение, а потом вдруг снова потянет. Ностальгия по прошлому или по юности… по чему-то светлому, забытому.

В глазах Анастасии Юрьевны мелькнул проблеск интереса.

–  Возможно, если бы Феликс был жив… он бы и вернулся к творчеству.

Профессор Мартов принес с кухни поднос, на котором стояли заварной зайник, чашки и вазочка с вареньем. Запахло настоящим черным чаем.

–  Я люблю крепкий, - сказал Лаврентий Васильевич, угощая гостя.
– А Стасеньке нельзя - сердце пошаливает. Я ей с молоком сделаю.

Анастасия Юрьевна придвинулась поближе к столу.

–  Лавр, - обратилась она к мужу.
– Ты не слыхал от Феликса, он не собирался писать статью? Вообще он не упоминал о журналистике?

Старик задумался.

–  Был разговор… Феликс спрашивал меня, какие издания печатают литературные редкости. Не художественные произведения, а… как бы это сказать… сцены частной жизни не очень известных людей. Что-то документальное, кажется.

–  Вы не могли бы вспомнить подробности?
– насторожился Смирнов.
– Что он имел в виду?

–  Я сам толком не понял, - признался старик.
– Он говорил как-то вскользь. Я спросил - что за материал? Он сам будет писать или хочет составить кому-то протекцию? Феликс так ничего определенного и не ответил. Ходил вокруг да около, намекал… Ну, я не стал настаивать, посоветовал ему обратиться в литературный журнал «Эхо», который печатает разные литературные изыски, эссе, воспоминания, отрывки из дневников. Да, так и было.

«Эхо»!
– подумал сыщик.
– Первое, что приходит в голову, чаще всего правильно. Бывшая домработница Мартова сразу назвала «Эхо», а потом уже начала гадать. Совпадения быть не может».

Ему повезло: профессор подсказал адрес журнала.

–  Мои аспиранты иногда печатают там отрывки из своих работ, - объяснил он.
– А почему вдруг вас это заинтересовало? Думаете, Феликса могли убить из-за статьи? Но это же нонсенс, дорогой мой! Кого сейчас интересуют подобные вещи?

–  Я должен проверить все, - сказал Смирнов.
– И сомнительные версии тоже.

–  Попробуйте варенье, - предложила Анастасия Юрьевна.
– Это черешня с грецкими орехами внутри. Феликс любил…

Она всхлипнула. Профессор взял ее руку в свою, погладил.

–  Стасенька, - мягко сказал он.
– Не надо. Мы же договорились.

Сыщик пил чай, ел варенье и продолжал задавать вопросы.

–  А кто помогал господину Мартову поддерживать порядок в квартире?

Старики удивленно переглянулись, но вслух своего недоумения не выразили.

–  Домработница, - первым ответил Лаврентий Васильевич.

–  Этой осенью она уволилась, и несколько раз уборку приходилось делать мне, - добавила его супруга.
– Феликс просил меня. Я была даже рада. С этим своим бизнесом мальчик совершенно не имел времени проведать родителей. С утра до вечера он занимался делами и так уставал, что просто валился без сил.