–  Он давал вам ключи от своей квартиры?

–  Нет, - покачала головой Анастасия Юрьевна.
– Я приходила в выходные дни и все делала при нем. Мы разговаривали, потом вместе обедали. В его кабинете на стене висела гитара Кати. Однажды я нечаянно уронила ее… Феликс ужасно переживал. Он взял себе гитару на память и никому не разрешал к ней прикасаться. Слава богу, инструмент не пострадал!

Профессор добродушно усмехнулся.

–  Наверное, сын так и не простил Стасеньке ее небрежности, потому что вскоре отказался от ее услуг.

–  Да… - согласно кивнула Мартова.
– Он сказал, чтобы я больше не приходила.

–  Почему?
– уточнил Всеслав.

–  Феликс жалел меня, не хотел беспокоить. Наверно, он нанял новую домработницу.

–  Когда это было, примерно?

Анастасия Юрьевна немного подумала.

–  В начале декабря, кажется. У меня память уже не та, что раньше, - вздохнула она.
– Положу вязанье где-нибудь и потом хожу, ищу.

К сожалению, ни профессор Мартов, ни его жена ни разу не видели новую домработницу Феликса и не знали, кто она и откуда. Все равно, визит к старикам оказался удачным - по крайней мере, теперь господин Смирнов мог съездить в редакцию журнала «Эхо» и получить там информацию о Феликсе.

Так он и сделал.

На улице смеркалось, кое-где в домах зажигались окна. Падал легкий снежок.

Редакцию Всеслав нашел без труда - она раполагалась на втором этаже большого здания, напичканного офисами различных фирм и частных лиц. В просторной светлой комнате, разделенной перегородками, было шумно. Под окнами проходила трамвайная линия, и периодический грохот железных колес по рельсам сливался с приглушенным гулом голосов.

–  С кем я могу поговорить по поводу сроков издания моей статьи?
– спросил сыщик.

Высокая, полная девушка в очках, в ярком свитере, подняла голову от компьютера.

–  С главным редактором, - сказала она.
– Только он болеет. Грипп.

–  А кто вместо него?

–  Попробуйте обратиться к Ирине Павловне Ступиной, - без энтузиазма предложила девушка.
– Правда, она очень занята. Рискните. Дверь вон там!

Девушка показала рукой в проход между перегородками. Там действительно виднелась дверь. Смирнов подошел, без стука толкнул дверь внутрь.

За столом сидела и разговаривала по телефону дама средних лет, в строгой белой блузке, с ярко наведенными бровями и тщательно уложенной прической. Она бросила недовольный взгляд на вошедшего.

–  Я вас слушаю, - сказала дама, кладя трубку.

Всеслав изо всех сил старался придать лицу скорбное выражение.

–  У меня умер друг, - заявил он.

–  Писатель, журналист?

–  Нет.

–  Мы печатаем некрологи только…

–  Я по другому вопросу, - перебил даму сыщик.
– Видите ли, мой покойный друг собирался напечатать статью в вашем журнале. Вы не могли бы подсказать мне, вышла она или нет? В память о нем я должен довести это дело до конца.

Смирнов блефовал. Он не имел понятия, была ли вообще статья. Но что еще ему оставалось делать? Авось попадет в точку.

Госпожа Ступина подвигала черными ниточками-бровями, сердито вздохнула.

–  Как фамилия вашего друга?
– спросила она, всем своим видом давая понять, какую жертву она приносит, занимаясь пустяками, когда у нее полно важных дел.
– Он печатался за свои средства?

–  Да!
– наугад выпалил Всеслав.
– Феликс Мартов. Проверьте, пожалуйста. Я готов заплатить за потраченное вами время.

Он положил на стол дамы денежную купюру.

Ирина Павловна притворно улыбнулась, деловито защелкала по клавиатуре компьютера.

–  Нет такого.

–  Как нет?
– огорчился сыщик.
– Вы не путаете?

–  Может быть, ваш друг печатался под псевдонимом?
– сжалилась над посетителем Ступина.
– А названия статьи, тематики вы не знаете?

Смирнов не привык сдаваться.

–  Панкрат Раздольный!
– неожиданно вылетело у него.
– Когда-то Феликс пользовался этим псевдонимом.

Шанс был минимальным. Панкрат Раздольный - псевдоним Тараса Михалина, но… чем черт не шутит?

–  Есть, - сказала Ступина.
– Действительно, в конце декабря были уплачены деньги за публикацию статьи Панкрата Раздольного. Она называется… «Невыразимое имя», основана на вымышленных событиях.

Надежды Смирнова разлетались в прах. Статья с таким названием никак не могла содержать ни криминальных разоблачений, ни политического компромата. Зачем вообще Мартов ее писал? И Мартов ли? Может быть, ее писал как раз Тарас Михалин? Тогда он, естественно, воспользовался своим прежним псевдонимом. Но почему же он промолчал, не признался?

–  А ты его и не спрашивал, - подсказал сыщику внутренний голос.
– Ты интересовался Мартовым. Черт тебя попутал, Всеслав! Выходит, статью писал Михалин, а Феликс ему содействовал? Что-то не вяжется…