– Думаю, в конце концов я его повстречаю, – сказал Эдисон.

Холидей кивнул.

– Если прежде никто его не застрелит.

– Кому это вообще по силам? – спросил Бантлайн. – Кроме тебя?

Холидей пожал плечами.

– Еще дня два, и плакала его неуязвимость. За голову Кида назначена самая большая награда, ему достаточно будет лишь повернуться спиной не к тому человеку. Это может быть даже не стрелок – просто оголодавший доходяга, который рискнет ради денег и славы и которому достанет смелости выстрелить в неподвижную цель с расстояния футов в двадцать.

– Интересно, почему этого прежде не случилось?

– Потому, что цену за голову Кида задрали всего месяц назад, а еще у него превосходные чутье и рефлексы, и последние несколько месяцев пули его не берут. Ну, – поднялся на ноги Холидей, – пора мне в контору к шерифу, пока он не явился за мной с оружием наготове.

– Не посмеет! – фыркнул Бантлайн.

– Год или два назад он еще разбойничал вместе с Кидом, – напомнил Холидей, – а шерифом заделался потому, что хватило ума сообразить: любой, кто ездит с Кидом, рано или поздно погибает. Либо от руки закона, либо от руки самого Кида.

Холидей ненадолго задумался.

– Мне не доводилось убивать шерифа, хотя я бы с радостью пристрелил Джонни Биэна еще там, в Тумстоуне. Местного представителя закона я тоже убивать не намерен, потому что приехал по другим делам, так что пойду-ка я к нему в контору, пока он сам за мной не явился.

Он покинул бар, вышел в вестибюль и уже оттуда – в изнуряющую жару Нью-Мексико. По пути коснулся полей шляпы, приветствуя двух дам, кивнул знакомому владельцу салуна и наконец дошел до конторы Гаррета.

– Вот, держите, – сказал Гаррет, указав на лист бумаги у себя на столе. – Читать и писать, я думаю, умеете?

Холидей ответил красноречивым молчанием.

– Ах да, – сообразил Гаррет, – вы же дантист, значит, умеете. Опишите все, что произошло в таверне, и оставьте подпись, вот здесь внизу. Тогда мне будет, что предъявить в суде, если кто-то перережет вам тощее горло или похитит вас из города.

Холидей подошел к столу и взглянул на лист бумаги.

– Мне нужны перо, чернила и стул.

– Вот вам перо и чернила, – ответил Гаррет, подвинув ему через стол письменные принадлежности. – Стул себе сами возьмите.

Холидей принес стул и, присев, меньше чем за три минуты записал показания. Поставил роспись и вернул листок Гаррету.

– Я вам не больно-то нравлюсь, а? – сказал шериф.

– Не больно-то, – ответил Холидей.

– Надеюсь, вам хватит ума не закорешиться с Кидом?

– Он мне нравится больше вашего, однако я на его сторону не встану.

– Вот и отлично, – обрадовался Гаррет. – С вами обоими мне бы пришлось туговато.

Холидей одарил шерифа холодным взглядом.

– Вы бы не справились с нами и поодиночке, даже в самый свой счастливый день, сами знаете. Так что продолжайте строить из себя бесстрашного шерифа, и рано или поздно кто-нибудь убьет Кида за вас.

– Вы меня в деле не видели!..

– Если вам повезет, то и не увижу, – ответил Холидей, поднимаясь из-за стола. – Показания мои у вас есть, и я возвращаюсь в бар. Буду пить дальше, если вы, конечно, не хотите показать себя в деле прямо сейчас. Тогда предупреждаю: человек я беспощадный, стреляю сразу на поражение.

Они с шерифом некоторое время мерялись силой взгляда, потом Холидей развернулся и вышел из конторы на улицу.

25

Эдисон забарабанил в дверь Холидея. Он принес новости: бригады рабочих не покладая рук трудились день и ночь и вот расчистили долину, убрали мусор и отвели пути.

– Надеюсь, этот черт Джеронимо уже все знает, – пробормотал в ответ Холидей.

– Знает, – долетел с улицы чужой голос. Холидей подошел к окну и увидел, как с карниза снялась и улетела птичка.

– Спасибо, Том, – поблагодарил изобретателя Холидей. Он стал одеваться, и Эдисон покинул номер. Ночью у Холидея случился страшный приступ. Настолько сильный, что платок безнадежно пропитался кровью – никакая стирка не спасла бы его теперь, и потому Холидей при выходе из отеля просто выкинул ставшую бесполезной тряпку. Заменил ее новой, кипенно-белой.

По непонятной причине из-за кашля аппетит не пропал, как это обычно случалось, и Холидей заглянул в ресторан к Мейбл Гримзли, где его проводили за обычный столик. Холидей заказал три яйца, тост и кофе, а пока он ел, в ресторан заглянула Шарлотта Брэнсон. Она тут же направилась к столику Холидея.