– Проснись, Ири! Проснись! Проснись... если сможешь!..

Бесконечный бег... к тому, кого уже не спасешь. Не успеешь...

3

Продолжение кошмара - нечто темное и жуткое! Нависает, вскидывает - руку? Лапу?

Рывком перекатиться в сторону - на пол!

Ох, как неудачно рухнула! Прямо к чужим ногам - в деревянных башмаках-колодках. Вон, торчат из монашеского балахона.

Вцепиться, рвануть!

Несостоявшийся палач, не устояв, грохнулся рядом. Нож сверкнул от шеи жертвы дюймах в трех.

Каким чудом удалось перехватить эти страшные руки? И покрепче стиснуть!

Полумрак - не так уж густ, Не скрывает проглянувшее из капюшона лицо.

Здравствуй, мама.

"Твоя судьба изменится необратимо... если переживешь эту ночь!"

Кошмарный сон и бормотание сумасшедшего призрака - отличное доказательство будущего спасения! Но других шансов нет вообще. Особенно теперь!

Дыхание уже сбилось... А Ирия-то наивно считала себя сильней любой монахини. Увы, мать, как выяснилось, ничуть дочери не уступает.

А еще - при падении некая бестолочь изрядно приложилась об пол плечом. А соперница - вооружена.

– Мама!
– прохрипела девушка.
– Мама, прекрати! Прекрати немедленно! Или я закричу...

– Кричи!
– усмехнулась, так же тяжело дыша, Карлотта.
– Никто не придет.

Ледяные, полубезумные глаза. И две сцепившиеся тени - на стене. В свете единственной свечи в углу.

Четыре стены, запертые ставни... Никто не придет.

Два месяца назад Ирия готова была прикончить сначала брата, потом - отца. А теперь мать - ее саму.

Будь проклят виновный в этом! Темные силы, любые - хоть "Свитки Судьбы"!
– помогите уничтожить коронованную мразь и ее прихвостней-Регентов!

И как же отчетливо ясно, кто настоящий виновник всему! Виновники.

К Темному Леона! Первыми отправятся в Бездну те, кто загнал Таррентов в эту ловушку!

Отправились бы...

Больше жаль даже не жизни, а того, что запоздалое прозрение умрет вместе с Ирией.

Так не будет же этого!..

И сама не заметила, как оказалась сверху. Плечо уже не болит - ушиб легкий? Или Ирия в горячке боя о нём позабыла?

Теперь уже она зло сверлит противницу взглядом - сверху вниз. Но выражение глаз Карлотты не смягчилось. Она пришла сюда убить - и без этого не уйдет.

Позволить ей? Или отнять кинжал и зарезаться самой?

Вот только непокорная дочь не хочет умирать. Не здесь! И не сейчас. Рановато. Слишком много врагов - живы-здоровы.

А если под угрозой смерти заставить мать выпустить пленницу?

Скорее Призрак Дочери Лорда обретет плоть и кровь. Карлотту Таррент можно лишить жизни. Или навеки запереть в ледяной могиле аббатства. Но отнюдь не заставить что-то сделать против воли.

– Почему - сейчас?
– вырвалось у Ирии.
– У тебя не нашлось возможности раньше? Если б ты явилась в первые дни - я бы даже не сопротивлялась.

Мать долгий бесконечный миг смотрела ей в глаза. А потом отпустила кинжал:

– Возьми его и дай мне встать. Даже если убьешь меня - это не поможет тебе ни выйти отсюда, ни спастись.

Какой глухой голос! Ни проблеска чувств.

Ирия забрала оружие и молча встала. Равнодушно глядя, как Карлотта медленно поднимается с пола. Путается в балахоне "сестры" - втрое толще дочернего. И теплее!

Протягивать матери руку Ирия не собиралась.

– Садись!
– Карлотта первой опустилась на топчан. И жестом предложила дочери сесть рядом.
– Я слишком долго медлила, и ты проснулась. Я оказалась слабее, чем думала. Садись, я всё тебе объясню.

Надо же, кто-то наконец снизошел до объяснений! Ирия, промедлив несколько ударов сердца, села. В шаге от Карлотты.

– Ири...

Как же давно мать не называла ее так! Даже не вспомнить - когда. Если вообще такое было.

– Ири, Регентский Совет и ублюдок, называющий себя королем, проголосовали за твою казнь. На площади! Ты - дочь лорда. И знаешь, как должна поступить, чтобы не уронить честь семьи...
– С каждым словом голос матери - всё холоднее. Она вновь стала той Карлоттой Таррент, что пришла убить собственное дитя.

Сказав, что хотела, "сестра Валентина" встала. И, держась даже слишком прямо, направилась к выходу.

Еще недавно Ирия отдала бы всё за оружие!

– Мне плевать, чья я дочь!
– прозвенел ее голос.