Лекс не знал плакать или смеяться. Ситуация не то что вышла из-под контроля, она вообще завилась веревочкой, или вернее сказать, завязалась многокаленчатым узлом, развязывать который долго и муторно. Проще разрубить. Но вот как раз рубить-то было и нельзя. Однако понимал это только он сам. Энке ревел и вращал глазами.

Ага, а сидели они в маленькой вонючей камере. И не просто сидели. Их обоих заклЮчили в деревянные колодки. Это, когда две доски замыкаются на шее. Имелись так же дырки для обеих рук. И уже вся конструкция цепью крепилась к кольцу в стене. Сидели они на скамейках у противоположных стен, чтобы, значит, даже не дотянуться друг до дружки. И к тому же без штанов.

– Нет, я тебя спрашиваю!

Еще чуть-чуть, понял Лекс, и Энке сломает доску, выдернет железное кольцо из стены, расшвыряет камни узилища и пройдет ураганом сначала по дворцу полиции, потом и по улицам славного города Сю.

– Штаны сняли, - вклинился Лекс, улучив момент, - чтобы тебе при малой нужде не помогать каждый раз, как запросишься. Представь: ночь, охрана спать улеглась, а тебе приспичило. Руки скованны. Сам штаны ты снять не можешь. А цепочка как раз до дырки в полу достает.

– Это я себе не помощник?! Да я эту тюрьму по досточкам...

– Знаешь, на кого ты сейчас похож?
– ухмыльнулся Лекс.
– На бедолагу, который в нужник провалился - задница уже внизу, а голова не прошла.

– От такого и слышу, - отпарировал Энке.
– Давай так: мы сейчас валим отсюда к демонам: сносим тюрьму, грабим дворец, поджигаем город и уходим с гордо поднятой головой?

– Хорошо бы, - помечтал Лекс, ерзая голым задом по доске.

Собираясь в гости, они приоделись: Манус Аспер - в неброский коричневый костюм, Энке - в умопомрачительные алые шаровары и парчовую безрукавку на голое тело. То есть - скромный секретарь при богатой особе с Востока.

На улицах на них почти не обращали внимания. Подумаешь! В Сю теперь наезжало много всяческого люда. И страшней видали.

Энке легко отыскал нужный адрес. Дверь отворил служка и молчком повел гостей во внутренний дворик. Господин шествовал, секретарь семенил. В патио их рассадили соответственно рангу. Джинн устроился у фонтанчика на ковре, его хозяин под стеночкой на скамейке. Впрочем, рядом накрыли небольшой столик: кувшин вина, вяленая дыня...

Выход хозяйки задерживался. Но Энке проявлял выдержку. Ему восточные нравы были известны гораздо лучше, нежели Лексу. Может так и надо, чтобы гости вином надувались, пока хозяева нос пудрят. Джинн щипал виноград, изредка прикладываясь к чаше. Лекс пялился по сторонам, стараясь не выпадать из образа.

Очень смущал рассказ Энке про стрекочущего мажордома. Лекс не умом, шестым или двадцать шестым чувством ловил флюиды напряженности, но самое важное: его воротило от атмосферы этого места. Все вроде замечательно, фонтан, ковер, мраморные лавки, розочки, завитушки. Сиди, нюхай, любуйся. Нет! Свет резал глаза, назойливо журчала вода, а еще было душно, твердо, кисло, приторно...

Хозяйка явилась внезапно - стремительно вышла из-за портьеры вся в волнах розового шелка. Лицо снизу оказалось прикрыто. Зато в изобилии имелись густые черные кудри и удивленные глаза.

– Мне сказали, у нас гости, - вежливо обратилась она к Энке.

Тот и не подумал встать перед дамой. Щас! Отщипнул большую виноградину и зажал ее зубами. Брызнул сок. Джинн проглотил виноградину и рассмеялся.

– Садись. Зачем стоять, когда можно сидеть. Зачем сидеть, когда можно лежать. Я бы, например, с удовольствием сразу лег. А ты?

Энке удалось сбить ее столку. Женщина нервно переступила с ноги на ногу, качнулась вперед, но тут же вернула себе прежнюю позу величавого удивления.

– Вы, наверное, кого-то ищите. Вы ошиблись домом? Назовите имя, мои слуги проводят вас.

– Мы не ошиблись. Но!
– Энке вскочил, состроив свирепую мину.
– Я вижу, ты решила посмеяться. Над ним, - в сторону Лекса, - пожалуйста. Он никто, секретарь, мальчик на побегушках. А я могу и обидеться.

Хозяйка шагнула к джинну. Платок, закрывающий лицо, свалился будто сам собой. Дама беспомощно и одновременно совершенно обворожительно улыбнулась.

– Мне было интересно, каков ты в гневе. Ты так силен, ты воплощение силы. Ты прекрасен. Я не боюсь мужского гнева. Мне нравится ярость. Давай выпьем вина.

Хозяйка хлопнула в ладоши. Служка тут же подкатился к ее ногам с новым кувшином. У фонтана разлили. Лекс тоже плеснул себе на донышко. Вино как вино. Могло бы быть и получше. Посторонних привкусов, слава всем богам, вроде нет. Но это в его кувшине. Энке могли подсыпать все что угодно: от сонного, до наоборот - возбуждающего. Хозяйка же не знает, что джинну оно без разницы хоть кислоту наливай.

Мысли повернули на отравление не просто так, а по причине гнусности окружающих обстоятельств. Гость с хозяйкой ворковали у фонтана. Журчала вода, Лекс их не слышал. Хотя и так понятно. Он ее уговаривает, она: нет, нет, нет, как можно! Где же интересующий объект? Лекс не без основания полагал, что Энке столкнулся в этом доме со скалтом. Даже не по описанию - по флеру. Манус Аспер не зря таки просидел в пещерах пять лет. Новые знания открывали мир с иной, не известной ему ранее стороны. Запахи и звуки окрашивали действо, безошибочно указывая...