– Не подходите! Я перережу ему горло, если вы сделаете еще шаг. Достаточно ты, Гуго, меня преследовал. Этот ублюдок останется у меня, как гарантия моей безопасности. Ты слышал? Он останется у меня. Если ты додумаешься прислать гвардейцев и силой его отобрать - получишь голову отдельно, тело отдельно. Ты лишил меня всего. Мы квиты. Только слепой не увидит, что это твой сын.

– М-а-м-а, - прохрипел Сигурд.

Гуго остановился. Любое движение грозило катастрофой. Анаис Наста, отбросив покрывало, сгребла мальчика за шиворот и потащила в глубину леса.

Мир закрутился вокруг смазав все краски. Тейт захватил и унес душный серый вихрь.

А очнулась она в до последней половицы знакомом доме Глена.

Мужчины отсутствовали. У стола хозяйничала Глина. Тейт улыбнулась. Сейчас троллица позовет ее пить чай. В сарае мычала корова. Где-то во дворе всхрапывала Итара, стучали копытца Тора. Тейт привычным движением коснулась лица и отдернула руку, будто обожглась. Она все вспомнила.

Будь проклята красота, по которой она тосковала пять лет!

– Эй, ты проснулась? Вставай. Мужчины возвращаются.

Глина резала сыр. На деревянной дощечке лежал хлеб. В котелке кипела похлебка. Во дворе простучали шаги. Тейт выглянула в окно. Первым шел Глен, за ним - Гуго, следом двое гвардейцев. Мужчины двигались медленно. Чувствовалось, что они очень устали. Один сильно хромал.

– Не нашли, - констатировала подошедшая Глина.

Импульсивность, свойственная прежней Тейт, вернулась, кажется, вместе с ее настоящим лицом. Королева оттолкнула Глину и выбежала из дома. Мужчины кричали ей в след. Кто-то кинулся догонять. Ей было безразлично.

Приметная скала осталась слева. Тейт старалась до мелочей вспомнить ту ночь. Здесь сидела она, тут стояла лампа, даже след от нее остался. Тут прилег Лекс... и ничего похожего на вход в пещеру или подземный ход!

Она металась по склону, руками ощупывая валуны и впадины.

– Вы сошли с ума?
– раздался за спиной полный яда голос.

– Здесь было начало перехода. Она могла утащить Сигурда этой дорогой. Локис пришел отсюда...

Тейт с размаху ударила сжатыми кулаками в камень. Боль прострелила до локтей. Заломило между лопатками. Но камень остался глух. Женщина без сил опустилась на колени, припав щекой к валуну.

– Дайте руку Ваше величество.

Гуго ухватил ее выше локтя и стал насильно сводить вниз.

– О каком переходе идет речь? Отвечайте, королева. Только прошу Вас: без вранья.

– Вранье? Она украла моего ребенка...

– Допускаю, что вы считаете его своим. Но вы ему не мать.

– Почему?

Тейт силилась понять, чего от нее добивается бывший начальник королевской гвардии. Порыв, в котором она помчалась искать сына, иссяк. Вокруг закручивалась глухая пустота, в которой тонули ее слова. Гуго, во всяком случае, их не слышал.

Он тащил Тейт за руку. Она покорно следовала, стараясь поменьше спотыкаться. Недалеко от дома в воздухе появился запах паленой тряпки. Тейт побежала, Гуго от неожиданности выпустил ее руку.

Дисс разворачивал железного коня. Ло сидела в люльке. Увидев Тейт, Дисс, не останавливаясь, прокричал:

– Их не было в переходе. Ищите здесь!

Они умчались, оставляя за собой клубы синего дыма.

– Давайте поговорим, королева, пока рядом нет чужих ушей, - предложил, нагнавший ее Гуго.

– Давайте, - покорно откликнулась Тейт.

Он почти не изменился за пять лет. Стал жестче. Хоть и раньше не отличался мягкостью. Годы власти сделали его холоднее, рассудочнее. Прежний Гуго, командир королевской гвардии, наемник, герой, пьяница и дебошир, наверное, просто умер. Ему не осталось места в сердце монарха. Там, кажется, вообще ни для кого не осталось места.

Холодные синие глаза в легком прищуре, сжатые в нитку губы, впалые щеки - это был ее Гуго - мужчина, которого она поклялась забыть, и которого помнила каждый миг.

– Как вы здесь оказались? Вы тут жили все время, или пришли со стариком? Замечательный дедок: появился, пропал, опять появился. Он кто?

– Думаю, махатма Мита.

– Не слышал о таком.

– Я тут прожила четыре года! Сигурд мой сын.

– Этого не может быть. Хватит врать! Наста права, только слепой не увидит нашего с ним сходства. Я себя именно таким увидел первый раз в зеркале. Отец меня отгонял, а я стоял и не мог понять, кто там. Но это все лирика. В свете, так сказать, открывшихся реалий, я хочу знать, где мать ребенка?