–  Стас, проводи Ладону до подворья, - вставая, распорядился князь.

Стас и Ладона ушли. Владимир и Анна посидели молча, потом князь сказал:

–  Вот и начались козни Перуновы. А я-то успокоился…

–  Нам с тобой, государь, надо бы поспешить в Новгород, - заметила Анна.

–  Моя дорогая голубка, - грустно улыбаясь, произнес Владимир, - ты и не вообразишь, что такое путь к Новгороду по осени. Не приведи Господь.

–  Что поделаешь! Придется одолеть напасти. К тому же я очень хочу побывать в этом городе, ведь отец моей Гликерии оттуда.

–  Мы с тобой подумаем об этом. Может, по санному пути и съездим. А пока ноне же отправлю конным строем дружину в Новгород. Медлить нельзя. Драгомил и Богомил Соловей разожгут такое пламя, что и не погасишь.

–  Ты верно поступишь, мой государь. Но отправь с дружиной Анастаса и священника Акима. Им там будет что делать.

–  Так и поступлю, моя государыня.

Едва день вступил в силу, а пожар на подворье Драгомила сник, князь Владимир позвал в свои палаты Добрыню, Путяту, Анастаса и Акима и велел им собираться в дальний путь, к изначальному месту своего княжения - Новгороду.

–  Идите, отцы мои, в сей знаменитый град, велите новгородцам сокрушить идолов, побудите принять святое крещение, дабы жить в державе единой христианской семьей. Драгомилу же и Богомилу Соловью волю укоротите. Ещё говорю: в дороге не обходите селений, уведомляйте тиунов о моей воле, и все города, кои встанут на вашем пути, вразумите на подвиг во имя Иисуса Христа. Но главная ваша цель - Новгород, - ещё раз напомнил великий князь.
– А чтобы спокойно вершить дела, дам вам в помощь пятьсот моих гридней. Знайте, что против вас там встанут Драгомил и Богомил Соловей, противники яростные и опасные.

В те же дни, как ушел в Новгород Добрыня с сотоварищами и с дружиной, князь Владимир позаботился и о многих других городах Руси, чтобы и там открыть путь к православию. Он послал епископа царьградского Иоакима в Смоленск, епископа Киевского Фёдора в Полоцк, а епископа Фому из Корсуня в Чернигов. Ещё он питал надежду на помощь старца Григория и думал взять его с собой в Искоростень, куда собирался поехать вместе с княгиней Анной. Владимир и Анна отправились в церковь Святого Ильи, где Григорий по-прежнему исполнял службу. Когда они пришли в храм, Григорий сидел в притворе. Его окружали двенадцать отроков. Он рассказывал им об истоках христианской веры. Князь и княгиня не прервали беседу, молча сели близ Григория. Когда он кончил говорить, отроки поблагодарили его и с поклонами князю и княгине покинули церковь. Владимир не стал тянуть время и попросил старца Григория побывать вместе с ним в древлянской земле.

–  Тебе ведом сей край, святой отец, потому зову тебя к древлянам, дабы помог нам привести их к христианской вере.

Григорий, не думая о том, что тело страдает немощью, ответил:

–  Я готов с вами ехать, дети мои, государь и государыня.

–  Спасибо, святой отец. Мы на тебя надеялись, - поблагодарил Григория Владимир.

Князь и княгиня отправлялись в древлянскую землю не только потому, что в неё ушел неистовый Икмор и его нужно было удалить оттуда, но ещё и по той причине, что по просьбе Анны Владимир принял от княгини Ольги, как в наследство, её вину перед древлянами. Княгиня Анна рассказала Владимиру, что когда читала описание Константина Багрянородного всех жестокостей, какие чинила великая княгиня Ольга в древлянской земле, то у неё на глазах выступили слезы.

–  Потому говорю тебе, мой государь, что этот большой прародительский грех остался лежать и на всех тех, кто в родстве с великой княгиней.

–  Я бы с тобой не согласился, моя государыня. Вины в том, что творила великая княгиня в Искоростене, я в душе не ощущаю. Но ежели по Господним заповедям это так, то я склоняю перед тобой голову и готов преклонить её перед древлянами.

Отец Григорий внимательно слушал Анну. Он был полностью на её стороне. Когда он служил в Искоростене священником, то всегда чувствовал тайную вражду горожан к себе, и лишь страх удерживал их от злодеяний над ним и над христианской общиной, в которой в ту пору было около ста человек. Григорий поддержал Анну:

–  Древляне ждут твоего покаяния, сын мой, и потому твоя поездка туда пойдет во благо державе. Помни, что древляне всегда были миролюбивы. Они и теперь ждут от тебя только добра.

–  А как же неистовый Икмор? Он не поведет их за собой?
– спросил князь старца.
– Тебе, святой отец, это должно знать.

–  Истинно знаю, сын мой. Было мне видение: когда Икмор бесновался на капище, горожане запрятали его в рогожный куль и заточили в каменную камору.

–  Ну, святой отец, ты меня порадовал. Дай Бог, чтобы всё так и случилось, - с улыбкой сказал великий князь.

В Искоростене всё именно так и было. По воле наместника великого князя бесноватый Икмор был отловлен и посажен в каменный погреб.

Приезд великого князя горожане восприняли спокойно, как будто он уехал из города на день-другой и вернулся. Десятка три искоростян встретили его на площади перед домом наместника поклонами и разошлись по домам.

И на другой день после приезда князя всё прошло просто и обыденно. Когда люди наместника собрали горожан на площади близ бывших княжеских палат и Григорий подошел к старшинам поближе, самый старый из них, боярин Кирилл, молвил: