Шрифт:
– Хватит, хватит! Ты меня кем считаешь?
– Тем, что ты есть на самом деле!
– Ах, вот ты как? – Люська вскочила на ноги, упёрлась ладонями в бока. Она возвысилась над подругой. Ноздри её с негодованием раздулись, щёки едва не лопнули, объёмная грудь бешено вздымалась вниз-вверх, юбчонка, наэлектризованная разъярённой плотью, вздыбилась, обнажив швы на колготках.
– Ну, ну, успокойся, – не повышая голоса, сказала Эвелина. – Ты, прямо как конёк-горбунок! Сейчас дым из ноздрей повалит!
– Да ты, – задыхалась Люська, – ты – тихушница! Вот ты кто!
– А чего мне шуметь-то? – не поняла оскорбления Эвелина.
– Да ты ещё и глупая, а дурачишь других своей умной рожей! Что ты мне тут плела о ненаглядном Риме Николаевиче? Мол, подъехать никак не могу, а сама? Вот как людей столица портит!
– Да перестань ты трястись надо мной! Если хочешь ругаться, то иди на улицу и цепляйся к кому угодно!
– Н-н-нет! Это по твоей части! Это ты, небось, на улицах в этой Москве липла ко всем подряд!
– Ой, как мы обиделись! Губки надули! Завидно стало, да? Тоже так захотелось: чтобы с каждым встречным, и никто об атом не знал?
– Да пошла ты! – Люська оскорблёно отвернулась. – Тихушница!
– Ладно, ты – шумовка! Проваливай!
– Что?
– Уходи!
– И уйду! И всем расскажу, какая ты тихушница!
– Валяй, хоть по радио выступай!
– И в газету напишу! Куда ты катала объявление! Теперь-то я поняла! Какая я дура!
– Поздравляю, – сухо сказала Эвелина. – Наконец-то! Наконец-то ты поняла, какая ты дура!
– Вот спасибо, подружка! Да как ты могла меня столько времени дурачить? Она искала интеллигентного мужчину! Да ещё и в другом районе города! А интеллигентный – это как? Без комплексов? Лизать тебе «киску» будет?
– Слушай! Ты, кажется, уходить собралась? – Эвелина в два прыжка оказалась рядом, ухватила подружку за шиворот псевдо шёлковой блузки, пригнула книзу, и резко толкнула вперёд, открыв лбом Люськи двери из кабинета.
От неожиданности Люська умолкла, едва сохранив равновесие, на полусогнутых ногах, вжавши голову в плечи, просеменила в коридор.
Бабушка, лежа на диване, отложила в сторону талмуд.
– Это что, у молодёжи новый вид единоборств? – недовольно сказала Олимпиада Самсоновна.
– Да, бабушка, это такая игра! – срывающимся голосом ответила Эвелина. – Кто быстрее откроет двери!
Она задержалась в зале, заглянула в коридорчик. В полумраке угадывались лихорадочные движения подружки. Эвелина потопала ногами, стоя на месте. Входная дверь растворилась и захлопнулась. Лина подбежала к ней, включила свет. На полу валялась забытая впопыхах косметичка. Лина схватила её и со злостью выбросила на лестничную площадку – не глядя куда – затем с силой захлопнула дверь.
Люська, остановившись двумя пролётами ниже, перевести дух, услышала грохот сверху. Замерла. Дверь захлопнулась, шагов не слышно. Люська, медленно-медленно поднялась, запах её духов защекотал ноздри. Его перебивал еще один, порезче – это жидкость для снятия лака! Люська разрыдалась. Её пузырьки расколотились от удара об стенку. Люська подобрала остатки теней и пудры в раскрытых коробочках, со злостью плюнула в сторону квартиры Липутиных и, уже не спеша, стала спускаться вниз. Опуская ногу на каждую ступеньку, она выкрикивала самые изощрённые ругательства.
Знай она, в какой Москве побывала Эвелина, то, наверное, от страху выбросилась бы из окна подъезда!
45
– А почему здесь стёкла прозрачные?
– А чтобы видно было: занято или нет! – сострил Пётр.
– Весело конечно, но как-то не совсем удобно.
– А ты посмотри в окно! – предложил Пётр.
– Ещё чего! – возмутился Рим. – Куда ты меня приволок?
– Да всё нормально! Посмотри и сразу поймёшь! Да подойди, не бойся! Видишь, я стою во весь рост!
– У каждого свои вкусы.
– По науке, Рим, а ты имеешь к ней непосредственное отношение, матовые стёкла отрицательно влияют на здоровье!
– А голому пройти по улице – положительно?
– По какой улице? Ты что? Напротив глухая стена! Ну же, подойди, взгляни!
– Лучше уж не стану рисковать.
– Как хочешь, пошли париться! – пригласил Пётр.
Рим вошёл в парную и огляделся. Пол и стены – деревянные скамейки, но разве это парилка? Без каменки – это просто жара, причём сухая настолько, что слышно, как грязные волосы трутся друг о друга. Пот моментально покрывает кожу крупными каплями, образующими микроручейки мутноватого цвета. В такой парилке чувствуешь себя натуральной свиньёй! Ни пара, ни веника, ничего похожего на баню.