виделись несколько месяцев! — Карл сон еще больше надулся. — Понятно! Попадешь

к вам в дом — научишься набивать брюхо чем попало… Валяй, тащи свою колбасу.

Малыш со всех ног помчался на кухню. Мамы дома не было — она пошла к доктору,

— так что он не мог спросить у нее разрешения. Но ведь Карл сон согласился есть

колбасу. А на тарелке как раз лежали пята ломтиков, оставшихся от обеда. Карл сон

накинулся на них, как ястреб на цыпленка. Он набил рот колбасой и засиял как

медный грош.

— Что ж, колбаса так колбаса. А знаешь, она недурна. Конечно, с тефтелями не

сравнишь, но от некоторых людей нельзя слишком многого требовать.

Малыш прекрасно понял, что «некоторые люди» — это он, и поэтому поспешил

перевести разговор на другую тему.

— Ты весело провел время у бабушки? — спросил он.

— Так весело, что и сказать не могу. Поэтому я говорить об этом не буду, — ответил

Карл сон и жадно откусил еще кусок колбасы.

— Мне тоже было весело, — сказал Малыш. И он начал рассказывать Карлсону, как

он проводил время у бабушки. — Моя бабушка, она очень, очень хорошая, — сказал

Малыш. — Ты себе и представить не можешь, как она мне обрадовалась. Она

обнимала меня крепко-крепко-накрепко

— Почему? — спросил Карл сон.

— Да потому, что она меня любит. Как ты не понимаешь? — удивился Малыш.

Карл сон перестал жевать:

— Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка любит меня меньше? Уж не думаешь ли

ты, что она не кинулась на меня и не стала так крепко-накрепко меня обнимать, что

я весь посинел? Вот как меня любит моя бабушка. А я должен тебе сказать, что у

моей бабушки ручки маленькие, но хватка железная, и если бы она меня любила еще

хоть на капельку больше, то я бы не сидел сейчас здесь — она бы просто задушила

меня в своих объятиях.

— Вот это да! — изумился Малыш. — Выходит, твоя бабушка чемпионка по

обниманию.

Конечно, бабушка Малыша не могла с ней сравниться, она не обнимала его так

крепко, но все-таки она тоже любила своего внука и всегда была к нему очень добра.

Это Малыш решил еще раз объяснить Карлсону.

— А ведь моя бабушка бывает и самой ворчливой в мире, — добавил Малыш, минуту

подумав. — Она всегда ворчит, если я промочу ноги или подерусь с Лассе Янсоном.

Карл сон отставил пустую тарелку:

— Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка менее ворчливая, чем твоя? Да будет тебе

известно, что, ложась спать, она заводит будильник и вскакивает в пять утра только

для того, чтобы всласть наворчаться, если я промочу ноги или подерусь с Лассе

Янсоном.

— Как, ты знаешь Лассе Янсона? — с удивлением спросил Малыш.

— К счастью, нет, — ответил Карл сон.

— Но почему же ворчит твоя бабушка? — еще больше изумился Малыш.

— Потому, что она самая ворчливая в мире, — отрезал Карл сон. — Пойми же

наконец! Раз ты знаешь Лассе Янсона, как же ты можешь утверждать, что твоя

бабушка самая ворчливая? Нет, куда ей до моей бабушки, которая может целый день

ворчать: «Не дерись с Лассе Янсоном, не дерись с Лассе Янсоном…» — хотя я никогда

не видел этого мальчика и нет никакой надежды, что когда-либо увижу.

Малыш погрузился в размышления. Как-то странно получалось… Ему казалось, что,

когда бабушка на него ворчит, это очень плохо, а теперь выходит, что он должен

доказывать Карлсону, что его бабушка ворчливей, чем на самом деле.

— Стоит мне только чуть-чуть промочить ноги, ну самую капельку, а она уже ворчит

и пристает ко мне, чтобы я переодел носки, — убеждал Малыш Карлсона.

Карл сон понимающе кивнул:

— Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не требует, чтобы я все время переодевал

носки? Знаешь ли ты, что, как только я подхожу к луже, моя бабушка бежит ко мне со

всех ног через деревню и ворчит и бубнит одно и то же: «Переодень носки,

Карлсончик, переодень носки…» Что, не веришь?

Малыш поежился:

— Нет, почему же…

Карл сон пихнул Малыша, потом усадил его на стул, а сам стал перед ним, упершись

руками в бока:

— Нет, я вижу, ты мне не веришь. Так послушай, я расскажу тебе все по порядку.