Шрифт:
«Если мою лежанку поставить вертикально, то я смогу дотянуться вон до той балки. На ней можно повиснуть, зацепившись ногами. А руками попробовать раздвинуть доски….»
Засов в двери заскрипел, и сдвинулся с места. Дверь распахнулась, и в ней появился пожилой, бородатый мужчина, весьма свирепого вида. Раньше в усадьбе Ли-цин его не видела.
Он принес ей еду и питье.
«Да…. С этим человеком мне не справиться». – Подумала она, и отвернулась лицом к стене.
Шумно дыша, новый страж поставил на пол принесенную еду, сложил на поднос то, что она не доела, и направился к двери.
Проходя мимо _Ли-цин, он остановился, и тихо произнес одно слово:
– Заболей!
Дверь закрылась, и Ли-цин осталась в одиночестве.
Слово, брошенное стражем, не давало ей покоя. «Кто он, и для чего это сказал?». – Мучительно пыталась понять Ли-цин.
Ответа не было.
В конце концов, она решила, что все это не спроста, и обычный страж не стал бы говорить подобные вещи. Кроме того, положение больной могло предоставить ей еще какие-то возможности для побега.
На следующий день она перестала пить и есть, а Хатему сказали, что его пленница заболела.
Парфянин не был злым человеком, и немедленно пригласил сельскую знахарку. Та осмотрела больную, ничего особенного не обнаружила и, не разобравшись в обстановке, посоветовала Ли-цин больше гулять.
Вечером новый страж Ли-цин, убираясь у нее в комнате, протянул девушке румяный персик, сопроводив его следующими словами:
– Завтра, к вечеру, она придет снова. Усади ее трапезничать. Проследи, чтобы она съела этот персик. Когда лекарка уснет, сними и надень на себя ее платье. Я выпущу тебя. Сразу иди к воротам. Возле них никого не будет. От ворот – поспеши вправо. Пойдешь на край села. Там, в лощине, у старой чинары будет привязана твоя лошадь. Первое время сторонись дорог.
Ли-цин не верила своим ушам.
– Ты все поняла? – Спросил страж.
– Да! Но, скажи, добрый человек: за кого мне молить Небо?
– За Климену и ассирийку Лею. Я ее двоюродный брат.
Ее спаситель был уже в дверях, когда девушка остановила его.
– Не слышал ли ты о чужеземном, посольском караване? Он должен был пройти через Гекатомпил.
– Он прошел здесь неделю назад.
С этими словами ее страж удалился.
Всю ночь Ли-цин не спала. Ли был здесь! Между ними было расстояние, меньшее, чем то, на котором располагались их дома в Чаньани, и они не встретились!
С другой стороны, завтра она будет свободна.
Ли-цин еле дождалась вечера. Все это время она молила Небо об одной милости: чтобы какая-то случайность не сорвала намеченный побег.
Лекарка пришла даже раньше, чем она думала. Страж впустил ее в комнату, и запер снаружи дверь.
Старуха осмотрела больную, и осталась недовольна ее возбужденным состоянием.
– Завтра я принесу тебе настойку, от которой ты станешь спокойной, как ягненок. – Сказала она. – А сегодня постарайся лечь пораньше.
Ли-цин с трудом удалось уговорить ее разделить с ней ужин.
Старуха сбросила платок, села у края ковра, церемонно положила в рот кусочек халвы, одну виноградину, и собралась уходить.
Ли-цин была в отчаянии.
– Матушка! – Сказала она. – У меня сегодня нехорошо на душе, и я нуждаюсь в добром слове. Посидите со мной!
Лекарка колебалась.
– Расскажите мне о своей молодости! – Попросила Ли-цин. – Это должно быть так интересно!
– Да, что там интересного! – Отмахнулась старуха. – Жизнь, как у всех. Муж, семья, дети…. Правда, был один случай….
У деревенской знахарки никогда не было более благодарного и внимательного слушателя, чем Ли-цин. Она вдохновилась, и в глазах ее появился блеск.
– ….и вот, говорит он мне: не отдавай ей этот браслет! Она его недостойна, ибо изменила своему мужу! Лучше передай этот браслет….
Ли-цин с трепетом взяла с блюда заветный персик и протянула его старухе.
– …. Благодарю, милая! Я не ем персиков. Так вот: лучше, говорит, передай этот браслет ее сестре. Она благородная женщина, и никогда не предаст тебя!
Старуха взяла персик из рук Ли-цин, и положила его обратно на блюдо.
– И что ты думаешь? Он отдал этот браслет ее сестре? Ничего подобного! Он подарил его мне!
– Не может быть! – Воскликнула Ли-цин, с вполне понятной дрожью в голосе. Она не знала, что ей делать, и была готова силой затолкать персик в беззубый рот старухи.
– Да! – С гордостью ответила та. – Он подарил его мне, и сказал, что всегда любил меня! И тогда я упала в его объятия, и так в моей жизни появился первый мужчина!