– А это что у вас, к Северо-востоку от Шеньду? – Спросил Ли.

– Здесь водная пустыня.

– Но, это неверно! Как раз в этом месте и расположена Империя Хань. А восточные моря лежат значительно дальше.

Вельможа с сомнением посмотрел на Ли.

– Вы уверены в этом?

– Я уверен в этом так же, как в том, что нахожусь в Парфии, а не в Хорезме, или в Шеньду.

– Может быть, ваша страна – остров?

– Нет! Хань не остров!

Разговор в таком ключе мог бы продолжаться еще очень долго, если бы Ли не упомянул осаду крепости Эрши в Ферганской долине.

Преувеличенные слухи об этом событии, и большой военной силе, появившейся в пределах Даюани, уже успели долететь до Парфии.

– Так вы представляете здесь армию….

– Мы представляем здесь нашего Императора и Империю Хань. Осада Эрши касается только отношений Хань и Даюани.

Вельможа задумался в очередной раз. Осознав, наконец, что в лице сидящих перед ним людей представлена немалая военная сила, сказал:

– Я уверен, что Царь Царей сам захочет поговорить с вами. Но, несколько дней придется подождать.

– Долго он соображал. – Заметил Фэй после его ухода.

– Поставь себя на его место. Пришли какие-то люди, иного, чем он облика. Рассказывают сказки о том, что живут в месте, в котором, как он уверен, кроме сплошной воды, ничего нет. Поневоле задумаешься!

– Возможно. – Согласился Фэй. – Но, ему совершенно безразлично, кто мы и чем мы дышим. Он ожил, только узнав о нашей военной мощи. Вот увидишь: они пожелают использовать нас в своих целях.

– Он воспламенится еще больше, когда осознает, что шелковая ткань рождается именно в нашей стране. – Ответил Ли. – Насколько я понял, Парфия это – перекресток караванных дорог. Они смогут разбогатеть, если сумеют разумно организовать торговлю с нами {131} .

Из предосторожности посольский отряд разместили за пределами полиса. Но Ли, и с ним еще несколько офицеров, получили возможность познакомиться со столицей Парфии.

Вместе с Ли и Фэем по городу ходил и Жун. Надо сказать, что этот молодой человек вел себя по отношению к обоим друзьям очень тактично. Понимая, что тех связывает давняя и очень крепкая дружба, он никогда не навязывался, не предлагал своих услуг, и держался просто, как подобает воспитанному человеку.

Впрочем, Фэй никогда не забывал, что именно Жуну он обязан своим спасением от предательской стрелы.

В прогулках по городу, китайцев сопровождал невысокий, вежливый придворный, весьма образованный и хорошо знавший историю своей страны.

Династия Аршакидов {132} расположила столицу своего государства, город Ктесифон, на восточном берегу Тигра. На противоположном берегу этой знаменитой реки стояла Селевкия – торговый центр парфянской цивилизации. Оба града соединял большой каменный мост. Из них - Ктесифон представлял собой царскую резиденцию и военно-административный центр, стремившийся к эллинским образцам управления государством.

В отличие от греков, которые строили свои города по регулярному плану, парфянские полисы тяготели к круглым границам.

– Почему? – Спросил Ли своего провожатого, глядя на округлые городские стены.

– Эта традиция идет из глубокой древности, и объясняется формой военного лагеря, который ставили наши предки. Кроме того, если господин посол изучал свойства геометрических фигур, то знает, что из круга и квадрата равной площади, наименьшую длину имеет окружность.

– А это означает, что затраты на строительство также будут меньше. – Подал голос Фэй.

– Совершенно верно! Кроме того, поле зрения воина, защищающего круглый бастион, больше чем, если бы этот бастион имел прямые углы.

– Разумно! – С уважением констатировал Ли.

Улицы Ктесифона не были широкими, и почти не имели закруглений. На пересечении улиц часто попадались общественные колодцы.

– Для сбора дождевой воды у нас выкопаны пруды. Вода бежит по водостокам и собирается в одном месте. – Пояснил их провожатый.

Ханьцы с интересом рассматривали городские жилища, храмы, дворцы, сложенные из обожженного кирпича, или тесаного камня. Горожане победнее использовали для строительства своих жилищ рваный камень-ракушечник.

Парфянское царство включало в себя множество разнородных племен. Такое же пестрое многообразие царило и в религиозном пантеоне страны. Единой государственной религии в Парфии не было, и наряду с широко распространенным зороастризмом, воздвигались храмы как греческим богам - Аполлону, Зевсу, Артемиде, так и восточным: Атаргатису, Хададе и Беле.

Зеленых насаждений было немного. Только очень богатый горожанин мог позволить себе небольшой сад с собственным водоемом для его полива.

В разных местах города группами располагались каменные усыпальницы.