Но кому-кому, а уж Вале-то прекрасно было известно, кто такой ее отец. Нет, вовсе не сторож. Во всяком случае, не тот сторож, что, закутавшись в тулуп, сидит с берданкой в руках у запертой двери магазина или склада. Валя ясно представила себе чуть сутулую фигуру отца с неизменным фонарем в одной руке и с большим гаечным ключом в другой. В лютый мороз или осеннюю непогоду, в ясный полдень и непроглядную ночь медленно бредет он по полотну, внимательно осматривая каждый стык рельсов, каждую гайку, каждый костыль, вбитый в шпалу. Мало ли что может случиться на дороге, а путевой обходчик — хранитель ее. Именно хранитель. Бдительный и неусыпный. И видя зеленый флажок или такого же цвета огонек в ночи, спокойно ведут машинисты свои поезда по бескрайним дорогам родины. Путь осмотрен — все в порядке!

Кто мог прийти к хранителю дороги, дать ему денег и ничего не попросить взамен, кроме расписки?.. А может, он придет после и… попросит… Если он…

Валя не успела построить мысленно свою догадку — в комнату вошли подруги. Заметив ее расстроенное и озабоченное лицо, они растерянно переглянулись. Катя Морозова присела рядом, обняла за плечи. — Ты что, Валюша? Неприятность какая?

— Нет, ничего, — ответила Валя, не поднимая глаз, и свернула письмо.

Катя заметила лежавшие у нее на коленях деньги. — Ба, да ты богатая стала! Откуда это, выиграла, да?

— Отец прислал.

— Так что же ты сидишь и дуешься как мышь на крупу? Девчата, сегодня мы идем в кино. Я думаю, уж на билеты-то ты разоришься, а, Валюша?

— Ох, девушки, оставьте вы меня! — чуть не плача воскликнула Валя, сунула письмо и деньги в сумку и выбежала из комнаты.

Подруги удивленно посмотрели ей вслед. Катя Морозова развела руками.

— Что с ней такое?..

Валя торопливо шла к институту. Только бы застать там Бориса. У нее все перепуталось в голове… Он поможет ей разобраться. А что если все ее опасения — простая мнительность, если ничего серьезного нет на самом деле?.. Еще ее же поднимут насмех… Разве уже совсем не существует на свете хороших людей и разве один из них не мог повстречаться отцу? Но тогда зачем он потребовал расписку?.. Мог бы поверить и на слово, тем более, что сам предложил деньги. Расписка обязывает вернуть долг, но она и… связывает…

Секретаря комсомольского комитета на месте не оказалось. Валя спросила девчат, бывших в комнате, где его можно найти.

— А он уехал в госпиталь с группой старшекурсников.

— В какой?

— Не сказал. Узнай в канцелярии.

Но Валя не пошла туда. Что проку, если и узнаешь, где Борис?.. Она вышла в коридор и растерянно оглянулась, не зная, кому рассказать о своей тревоге. Взгляд ее упал на дверь с маленькой скромной надписью «Партбюро». «Вот куда нужно», — мелькнуло в голове девушки.

Секретарь партийного бюро доцент Шадымов внимательно выслушал Валю, потом попросил показать письмо. Прочитал его и некоторое время сидел, задумчиво потирая худую, выбритую до синевы щеку.

— Н-да, — наконец проговорил он. — На первый взгляд, казалось бы, во всем случившемся нет ничего особенного. Но если разобраться глубже… — Он посмотрел на сидевшую перед ним девушку. — Хорошо, что вы пришли ко мне, хоть я и не специалист в подобных делах. Но ничего. Мы позвоним куда следует, и там разберут…

Через полчаса она была в кабинете начальника областного Управления НКВД Новикова.

Выслушав ее и прочитав письмо, Новиков пригласил к себе Коржа и попросил девушку повторить все рассказанное при нем.

Корж спросил ее:

— Где находится четыреста тридцать пятый разъезд? Покажите на карте.

Разъезда на карте не было. Но Валя нашла станцию Р. и примерно указала, где находится домик отца. На словах добавила:

— Вот здесь, в четырех километрах от станции.

Корж и Новиков многозначительно переглянулись.

— С кем живет отец? — снова спросил Алексей Петрович.

— Один.

— Совершенно один?

— Да.

— Родственники где-нибудь поблизости есть?

— Нет никого.

— А знакомые, может быть, друзья?

— Знакомых много и на станции, и на дороге. Ведь он много лет работает. А друзей, в полном смысле этого слова, не осталось — кто умер, кто на фронте.

— Сколько лет отцу?

— Шестьдесят два.

— А как, ничего еще на вид? — улыбнулся Корж.

— Не только на вид, вообще крепкий. Во всяком случае ни на что не жалуется.

— Деньги, присланные отцом, с вами?

— Здесь.

— Разрешите, — протянул руку Корж.

Валя достала и передала ему пачку кредиток.

Вся сумма была в тридцатирублевых купюрах и, взглянув нa нее, Алексей Петрович на минуту задумался. Где-то он уже видел точно такие же, почти новенькие тридцатки. Где?.. Ах да, в сундуке сторожа Быхина. Быхина-Воронкова. Интересно!..

Корж спросил девушку:

— У вас есть время завтра со мной съездить к отцу?

— Есть. Занятия кончились.