К такому никогда я не привыкну!

– Мой господин.

За его спиной стоял бес.

– Отправьте весть о смерти во дворец.

Что дочери лишился, должен знать отец.

Бес поклонился и оставил хозяина одного. Ройх лег рядом с той, кто так и не стала ему женой. Вампир горько усмехнулся:

– Не о таком мечтал я ложе.

Я обладать тобой хотел, а вышло что же?

Теперь никто не властен над тобой,

ни я, ни человек, досталась смерти лишь одной.

Вампир уткнулся в плечо Эльмины и затих, стараясь ни о чем не думать. Он так лежал до тех пор, пока не послышался шум во дворе. В ворота въехала группа всадников. Голос лорда Одариана перекрыл шум.

– Где дочь моя? Эльмина где?!

Ройх встал, нежно погладил вампиршу по щеке, улыбнулся ей и направился встречать первого лорда. Глава клана вампиров взбежал по лестнице, ворвался в покои, оттолкнув избранного зятя, и остановился, глядя на тело дочери. Ошейник с цепью теперь валялись на полу, Ройх скинул это украшение. Удержать Эльмину оно так и не сумело. Лорд Одариан несмело шагнул к кровати, запнулся за цепь и с яростью посмотрел на Ройха.

– Сбежать хотела.

Мрачно ответил тот, и глава клана невесело усмехнулся.

– И сбежала. Кто яд принес?

– С собой, должно быть, был уже он припасен.

Ройх неожиданно понял, что не хочет выдавать первую леди. Он поискал взглядом Энцолора, но того еще не было. В вампире вдруг зажглась сумасшедшая надежда, что все подстроил клановый маг и брат Эльмины, и девушка все еще жива! Но говорить об этой шальной мысли он тоже не стал. Первый лорд присел на кровать рядом с дочерью и погладил ее по голове.

– Моя малышка будто спит.

Спокоен лик ее, и все еще нежна.

Нашла покой мятежная душа.

Как волк голодный, сердце воет,

душа моя от горя стонет.

Лишился дочери любимой.

Нет больше на земле моей Эльмины.

Эй, кто там? Энц уже пришел?

– Да, господин.

– Так пусть спешит сюда!

Заснула здесь навек его сестра.

Ройх теперь не спускал взгляда с двери, в которую вошел мрачный Энцолор. Он подошел к кровати, склонился над сестрой и неожиданно всхлипнул.

– И вроде бы живая, но жизни в ней ни капли не осталось.

Она мертва, мой господин.

– Из всех детей остался ты один.

Первый лорд порывисто прижал к себе старшего сына. Тот погладил отца по спине и отстранился.

– Причина смерти отравленье.

– Да, это знаю я из донесенья.

За что мне, сын, потеря эта?

– Отец, ты от меня ли ждешь ответа?

Энц посмотрел в глаза старшего вампира.

– Я говорил тебе, отец,

какой быть может у истории конец.

Но ты слишком горд, чтоб слушать сына.

Итог перед тобой лежит - усопшая Эльмина.

– Я сделал все, что было нужно!

– Кому? Эльмине яд стал избавленьем от плена и от цепи.

И лишь благословением была ее любовь.

Но ты ведь не хотел с ней рядом видеть человеческую кровь.

Отдал вампиру, что теперь?

Она мертва, закрылась жизни дверь.

Кровавая Луна ее венчала,

она Эльмине счастья обещала.

А ты отнял, и грубою рукой разбил мечту на части.

Теперь же собирай осколки.

А для сестры моей закончились несчастья.

Носилки, бесы! Пора в последний путь ее отправить.

И мертвецам в соседство вечное оставить.

Лишь в склепе ей теперь супружеское ложе.

– Иду я с вами тоже.

Ройх, все это время не спускавший взгляда с лица Энцолора, пытаясь найти подтверждение для своих мыслей, так и не смог понять, верны ли были его выводы или нет. Эльмину переложили на позолоченные носилки, укрытые алым шелком. Лорд Одариан, Энцолор, Ройх и один из родственных главе клана вампиров взялись за ручки и понесли девушку в ее последнее пристанище. Покойника всегда несли только свои. Ройх стал своим, когда глава клана назвал его зятем. Этим он и воспользовался, желая сопроводить Эльмину, потому что чужие не допускались к обряду упокоения. Первые сутки отдавали дань умершему, и возле гроба стояли родственники, сменяя друг друга. После склеп запирали и уже никто не нарушал покой мертвеца.