— Ещё как заработает, — Динозавр вдавил кнопку, и тонкий радиолуч устремился к зависшему в миллионе миль от Мечты Боливара кораблю-разведчику.

Динозавр сообщил командиру корабля порядок эвакуации с Мечты Боливара.

— Через три часа мы будем на суверенной территории Аризоны — на борту её космического корабля, — сказал он.

— Если до этого времени не напоремся на неприятности, — пожала плечами Пенелопа. — Они ходят за нами гуськом.

— Всё позади.

— Всё впереди, — поморщилась она. — Нам надо подумать, что мы напишем в отчётах.

— Правду. Нас всё равно вывернут наизнанку.

— Ага. И сообщить, что нас выручили московитяне?

— Так или иначе, задание выполнено. Информация добыта.

— Мы так и не знаем, открыли Ли они дверь.

— Нет. Дверь закрыта.

— Почему ты так думаешь?

— Я уверен…

Чёрный шаман не понимал, о чём с ним говорят. Он очнулся на заплёванном тротуаре. Вокруг слонялись какие-то оборванцы.

Чёрный шаман почувствовал, что эта та же планета, с которой он попал на Гасконь. Но теперь он был один в незнакомом городе. И никакого желания снова заводить какие-то отношения с Орденом у него не было.

Силы Чёрного шамана были истощены. Ему нужно было время, чтобы восстановиться. Он жаждал крови.

Но времени ему не дали. Он попал в самый центр трущобной территории, контролируемой «Койотами» — самой отпетой бандой Ла-Паса. Естественно, странного незнакомца, возникшего неподалёку от их штаба, взяли под жирные чёрные руки и привели к Беззубому — главарю шайки.

— Ты кто такой, урод? — миролюбиво осведомился Беззубый.

Чёрный шаман пожал плечами, он не понимал ни слова из того, что ему говорили.

— Ты что делаешь около логова? Чёрный шаман вновь пожал плечами.

— Он немой, — воскликнул Красный Обезьян, тыкая в сторону колдуна автоматом.

— Пришить и выбросить в реку, — порекомендовал Буйвол — личный телохранитель Беззубого.

— А маба ту, — произнёс Чёрный шаман, и его глаза встретились с тёмными глазами Беззубого.

Чёрный шаман ощутил, что в нём зашевелилась сила. Он почуял зов тьмы, которая была в этом человеке. Его душа черна. А какими душами, как не погрязшими в насилии и крови, ещё владеть Чёрному шаману?

Красный Обезьян ткнул Чёрного шамана стволом автомата в бок.

— Жирный. Может, забить его на колбасу? — коротко хохотнул он.

— А кто тебе разрешил разевать пасть без спроса? — зарычал Беззубый. — Или ты собрался на кладбище?!

— Но…

— Прикрой своё помойное ведро, звуки из него воняют дерьмом! — Беззубый внимательно посмотрел на Чёрного шамана.

— Этот парень останется с нами. С ним надо разобраться.

Чёрный шаман слегка улыбнулся. Он не понимал испанского. Но он догадался о том, что говорит главарь шайки своим подчинённым.

Этот мир устраивал Чёрного шамана. Он напоминал ему чем-то его джунгли. Тут наверняка будет место культу Буду и его Владыке…

Магистр и Рыцарь Рыжего Пламени очнулись там, откуда они отправились в путешествие в далёкий мир.

Магистр стоял в центре площадки. Он огляделся. Эфирогенераторы были на месте.

— Мы дома, — поражение прошептал Рыцарь Рыжего Пламени.

— Не забывай, что это ещё не дом, — произнёс Домен. — Но нам нужно домой.

— Да, Магистр, — склонил голову Рыцарь Рыжего Пламени.

— Скоро сюда нагрянут гости. А дома у нас много дел. Мне кажется, нам нужно во многом пересмотреть цели и задачи нашего Ордена.

— Пережитый кошмар невозможно передать словами.

— Я сделаю всё, чтобы больше никто не пытался открыть дверь.

Магистр привычно потянулся к груди, где висел Талисман Пта, и отдёрнул руку. Талисман остался на проклятой Гаскони.

Что такое оказаться в лапах многочисленных комиссий, Сомов знал по собственному опыту. Такое уже было однажды, когда они с Филатовым вернулись с сувенирами от приоров. О том случае вспоминалось с содроганием. Тогда специалисты разведки и комитета по науке вывернули наизнанку все мозги, слизав последнюю каплю информации по поводу происшедшего. Нынешняя процедура была не менее отвратительной.

Длились разбирательства три недели. Госпитальер проклял всё на свете.

— Эту куда хуже, чем шататься по трущобам, — в сердцах бросил он разведчику.

— Тыне прав! — серьёзно ответил тот. — В трущобах хуже.

— Вопрос спорный.

В один прекрасный день их вызвал председатель комиссии паучников академик Рогатин. Он принимал в просторном кабинете, в котором можно было ездить на машине.

— Присаживайтесь, — он указал на силовые кресла, выглядящие как едва мерцающие над полом облачка.