– Наша царица. Госпожа всей Амры, - и совсем уж беззвучно добавил: - Моя мать.

Амин уселся поудобнее и выжидающе улыбнулся.

– Умница. Давай дальше.

Алиф долго смотрел на него, не мигая. Как змея.

Потом сбивчиво зачастил:

– Она отравила отца, она колдунья, она хочет трон и всё сделает, чтобы получить его. Её соглядатаи повсюду, она мечтает найти меня и убить тоже. Она всё сделает для того, чтобы получить корону Амры. Сайед, прошу, не ввязывайтесь в это, пожалейте себя. Она страшная женщина, она колдунья, может, сильнейшая во всём мире, она такие ужасы творит, вы даже представить…

– А у меня друг - не то джин, не то бог, не то феникс, - криво усмехнувшись, перебил Амин.
– Нашёл, чем удивить… Ты для этого хумай искал? Убить родную мать?

Алиф истово помотал головой.

– Нет. Нет! Только сделать её обычной смертной, лишить колдовства. Мой отец при смерти, а если она доберётся до трона, страна утонет в крови. Вы не представляете, как она любит развлекаться…

Амин внимательно смотрел на него, слушая вполуха о необычных “развлечениях” царицы-колдуньи.

– И что теперь намерен делать? Ну, раз хумай поймать не получилось?
– спросил он, наконец.

Алиф понурился.

– Не знаю. Но…

– …я что-нибудь придумаю, - закончил Амин.
– Блестяще. Кстати, у меня есть идея. Я уже говорил про друга-джина?

Алиф нахмурился, недоверчиво глядя на него.

– А это правда?

– Вот когда он придёт, а, надеюсь, уже скоро, - не утруждая себя ответом, продолжил Амин, - можешь попросить его помочь. Он у меня колдунов страсть как не любит. Ты ему главное побольше заливай про клетку и про… А, да, можешь, кстати, пообещать, что в ответ выполнишь любое его желание - у него на этом пунктик.

– Вы шутите, сайед?
– вздохнул Алиф.
– Кто может справиться с колдуньей, такой…

Амин ухмыльнулся.

– Этот - может. По крайней мере, совет даст. А там я помогу. Зарвавшихся женщин нужно укрощать.

– Мне кажется, сайед, вы не понимаете.., - начал Алиф, но Амин перебил:

– После того как он меня к Манат отправил, мне уже ничего не страшно. И хватит меня величать. Меня зовут Амин… о луноликий, сиятельный царевич!

– Не нужно, - запротестовал было Алиф, услышав титул, но заметил улыбку на лице Амина расслабился.

И сам улыбнулся - несмело, но искренне.

С далёким раскатом грома раздался сердитый грохот и следом - стук двери.

– Нет, и это они называют лучшим караван-сараем?
– пропыхтел мокрый, как птенчик, Валид, затаскивая в комнату здоровенную корзину.
– Шайтаны, я буду жаловаться! Я у них одну жемчужину-то выторгую, бурдюки!

Амин оглядел пинающего корзину мальчишку - дорогая абая уже порвана, лицо сплошь покрыто грязью, аккуратно подстриженные ногти обломаны…

– Где ты был? И что это… что в корзине?

Мальчишка хмыкнул, откинул плетёную крышку, запустил руку и вытащил безвольно болтающуюся змею.

С кровати раздался изумлённый вздох. Мальчишка, не обратив на него внимания, зачастил, потрясая змеёй:

– Вот! Видал? И это только в саду! Развели тут гадюшник, шайтаны!

– Ты охотился на змей?
– удивился Амин, заглядывая в корзину. Кроме гадин там ничего не было.

– Охотился?
– фыркнул Валид.
– Я постоянно на них натыкался! Ну не-э-ет, я это так не оставлю! Я прямо сейчас пойду к хозяину этого… гадюшника и…

Взгляд мальчика упал на кровать. Внимательно прошёлся по бледному юноше. Замер на немигающих глазах Алифа.

– Или, - голос Валида моментально поменялся на скрип, - мы можем просто выкинуть кое-кого из наших комнат и змеи наверняка уйдут сами… За ним… я прав?

Алиф, потупившись, в очередной раз попытался встать.

– Никто никуда не пойдёт, - отрезал Амин.

Юноша и мальчик замерли.

– Что значит “не пойдёт”?
– вскинулся Валид.
– Нет, пусть выметается! Сначала он на меня напал, теперь тебе в доверие втёрся.
– И, повернувшись к Алифу, завопил: - А ну пошёл отсюда, гад! Вон! Вон!! Во…

Амин, размахнувшись, отвесил ему оплеуху.

– Умолкни.

Алиф, пошатываясь, изумлённо переводил взгляд с держащегося за щёку мальчишки и сжимающего кулаки Амина.

– Да как ты… как ты… как ты посмел?!
– тоненько, по-женски пискнул Валид.

И тоже очень по-женски опрометью бросился за дверь.

Амин устало посмотрел ему вслед. Бросил Алифу:

– Ложись, - и, когда юноша принялся извиняться-оправдываться, перебил: - Не обращай внимания, он у меня нервный, чужих не любит. Отдохни пока, я попробую его уговорить.