– Подчиняться смертному, - фыркнула красавица.
– Пусть колдун умрёт. И тогда этот благородный и мудрый не должен рассчитывать на наше благоволение.

– Именно поэтому я говорил з-с-с-са него, - улыбнулся Алиф.
– Он не с-с-станет.

Красавица несогласно мотнула головой и растаяла, как туман в солнечных лучах.

На потемневший небосклон выехал Вадд, равнодушно глядя на заснувший внизу город. Хмурому богу не было дела ни до смертных, ни до джинов. Только до мёртвых.

***

Города Гарибы один за другим сдавались султану Яммы. Без боя. Повелитель Халиб оставлял в них гарнизон яммцев и шёл дальше, продвигаясь вглубь богатой Гарибы.

Соседи - султанаты Мунира, Аиши, Карима - волновались. О султане Яммы поползли слухи, что он дружит с колдуном, подчинившим джинов. Что равного этому колдуну нет. Что он может завоевать весь мир.

К Гарибе полетел голубь из Мурнира с предложением союза. Чуть позже - из Аиши и Карима. Султаны этих стран боялись за свою свободу и жизнь - кто знает, что придёт в голову великому колдуну? Но их союз не приняли, а спустя несколько дней окружённая столица Гарибы вдруг выставила свою армию, в которой людей была разве что десятая часть. Битва колдунов, говорят, длилась до заката, и захлебнулась сама собой, грозя повториться наутро.

Но началась куда раньше, ночью, с вылазки из лагеря Яммы во дворец султана Гарибы.

***

– Ибни?
– не обращая внимания на бьющуюся в клетке крылатую джинью, удивился султан Гарибы.
– Я же приказывал тебя убить. Как ты выжил?

Амин вхолостую замахнулся джамбией, но казавшаяся обманчиво близко фигура снова исчезла, появившись у него за спиной.

Колдун явно наслаждался игрой.

– Так это ты тот смертный, сумевший договориться с джинами?
– спросил вдруг он.
– Правда? Неужели! Глупец, зачем? Ты же прекрасно знал, что я могу одним желанием сделать так, чтобы вас не стало. И хумай его исполнит. Куда она денется. Амани!

Амин, вздрогнув, снова замахнулся.

– Повелитель, - темноволосая красавца склонилась на пороге комнаты.

– Смотри, как пляшет, - снова появляясь в другой стороне, усмехнулся колдун.
– Спой, Амани. Пусть у него будет музыка.

– Повинуюсь, повелитель, - тихо откликнулась красавица и, запрокинув голову, закричала, наполняя воздух отчаянием и безнадёжностью.

Амин, сдерживая слёзы, закрыл глаза, замирая.

– Удивительно, - протянул колдун, делая девушке знак прекратить.
– Для всех смертных, кроме её хозяина, песни хумай - боль и смерть… Значит, ты поёшь не только для меня, Амани?

Красавица подняла голову, глядя на колдуна глазами Валида, и Амин опять замахнулся. На этот раз попал.

Шипя ругательства, колдун зажал рану на руке куфией. А над Амином, рыча, замерло чудовище - не то женщина, не то кошка. С саблевидных громадных клыков, пенясь, стекала слюна.

– Ну и где тои защитники? – вздохнул колдун, успокоившись, когда призрачные тени за окном, атаковавшие башню, исчезли.
– Никогда не доверяй джинам. Это первое, чему учится волшебник. Но куда это знать обычному смертному, пусть и шехзаде! Ты думал, они будут слушать твои приказы, ибни, твои джины? Нет, они просто боятся за свою свободу, и уж конечно, не отдадут её в руки какого-то опального царевича. Они предали тебя при первой возможности. Знаешь, почему? Потому что ты человек, а в старину, ибни, считалось, что только человек может победить великого колдуна.

– Ты льстишь себе, - прохрипел Амин, зажмуриваясь.
– Ты отнюдь не велик. Какая-то птица сильнее тебя? Ещё и синяя. Она лопает сладости и танцует на поручнях, зная, что свалится. А потом обвиняет всех, кроме себя. И она сильнее тебя!

Колдун перевёл взгляд на неподижную красавицу.

– Ты прав, - медленно протянул он.
– И что, мне пожелать стать таким, как она? Вторым… хумай?

Амин с надеждой закрыл глаза и вздрогнул, когда колдун расхохотался.

– Ибни, какой ты глупец! Я, знаешь ли, тоже в детстве любил послушать сказки. На такую грубую уловку меня не возьмёшь. Джинам стоило бы поставить на колдуна. Но никого сильнее меня в мире больше нет, так что… Амани, - повернулся к красавице султан.

– Слушаю, Повелитель, - мёртвым голосом отозвалась хумай.

– Я хочу, - медленно начал колдун, - чтобы ты…

Договорить он не успел. Вздрогнула башня, вздрогнул дворец, гуль, стоящая над Амином, застонала, отшатываясь к хозяину.

– Ну что ещё за.., - ворчливо протянул султан оборачиваясь. И ахнул.
– Иблис!

– Что, родного брата не признал?
– усмехнулся Насим, проходя в комнату. Мимо ощерившейся гули, мимо стоящей на коленях хумай и лежащего на ковре Амина.
– Всего десять лет не виделись!

– Ты не можешь колдовать, - отшатываясь, выдохнул колдун.
– Ты раб!

Насим улыбнулся и протянул руку, на которой больше не было клейма. Как не было и алой отметины на лбу.

– Обсудим это?

– Твоё проклятье необратимо!

– Правда?
– невинно поинтересовался мальчик, помахивая перед султаном Гарибы свитком.
– Да, милый братец? Пока ты так весело разбираешься с султанатом Яммы, тебе стоило получше следить за своими подземельями… и тайниками…

– Да заберёт тебя шайтан!
– выдохнул колдун, натыкаясь на стену и подаваясь вперёд.