В тот самый миг, когда аристократ отложил готовое письмо, хорошо одетая дама с бледным лицом приблизилась к входу в дом на бульваре Клиши, где снимал студию Марк Бланшар. Она огляделась неуверенно, так как никогда не бывала в этом районе. Но адрес был верным.

Гадая, понравится ли ей позировать для портрета, Ортанс Ней направилась вверх по лестнице.

Он был самым обычным маленьким мальчиком. Никто и подумать не мог, что он изменит историю своей семьи тем, что откроет окно, когда ему велели этого не делать.

Утром в понедельник восемнадцатого августа 1572 года от Рождества Христова юный Симон Ренар находился в радостном ожидании. Вот-вот должен был приехать Ги – кузен отца. А потом дядя Ги, как называл его мальчик, вместе с отцом Симона поведут его смотреть королевскую свадьбу. А он никогда еще ничего подобного не видел!

– Это будет самая странная королевская свадьба из всех, что случались в Париже, – сказал отец, еще больше усилив любопытство мальчика. Симону было восемь лет, и он жил со своими родителями, Пьером и Сюзанной Ренар, в домике неподалеку от крепости Бастилия.

Симон любил старую Бастилию. Он знал, что ее построили для защиты городских ворот Сент-Антуан от англичан. Но теперь можно было не опасаться английских атак.

Об этом позаботился еще в прошлом веке коварный король Людовик XI. Он хотел превратить страну в могущественную державу, и у него это получилось. В то время как в Англии Плантагенеты терзали друг друга в Войне роз, Людовик где военными действиями, где хитроумными интригами собрал все великие независимые земли – Нормандию и Бретань на севере, Аквитанию и теплый Прованс на юге, мощную Бургундию на востоке – в огромный восьмиугольник, известный с тех пор под единым названием Франция. Еще какое-то время англичане контролировали северный порт Кале, но потом потеряли и его. Английской угрозе пришел конец. Париж был в безопасности. И Бастилия казалась мальчику чем-то вроде надежного старого друга, возле которого так хорошо играть. Мир Симона вообще был надежным, спокойным местом.

Пьер и Сюзанна были добрыми католиками и очень любили своего единственного сына. После него родились еще две девочки, но обе умерли в младенчестве. Но Пьер только-только разменял четвертый десяток, а жена его была еще моложе, так что они оба надеялись иметь новых детей, если будет на то Божья воля. Пока же, убежден был Симон, две малышки счастливо жили с ангелами на небе.

Кроме Симона и родителей, в доме обитала еще девушка, которая помогала матери по хозяйству, и у отца был подмастерье. Служанка ночевала в мансарде, а подмастерье – на чердаке отцовского склада на заднем дворе.

Вот так и получилось, что в небольшой семье Ренар отношения были особенно близкими. Каждый день Симон помогал родителям. Каждый вечер они вместе молились перед отходом ко сну. И благодаря такому размеренному течению жизни Симон всем сердцем чувствовал, что родители любят его и что его душу бережет сам Господь Бог.

Иногда мальчик все же задумывался о том, как живется детям в большой семье. Его мать была родом из деревни возле города Пуатье, и, хотя они ездили туда как-то раз, пока он был совсем маленьким, он почти никого из тамошней родни не помнил. Также Симону было известно, что у отца есть родственники в Париже, но по какой-то причине Пьер не встречался ни с кем из них, кроме кузена Ги.

Зато Ги Симону нравился, и даже очень. Еще не достигший тридцати лет и не женатый, тот жил в другой части города. Это был привлекательный молодой торговец, с короткой бородкой и усами и густыми темно-рыжими волосами, которые он откидывал со лба назад.

Примерно раз в месяц он заглядывал к своему кузену Пьеру и каждый раз обязательно говорил с маленьким Симоном и веселил его. Симон очень радовался тому, что сегодня Ги пойдет с ними смотреть странную королевскую свадьбу.

Приближаясь к дому кузена, Ги Ренар чертыхался про себя. На то у него было две причины. Первая – это то, что встречи с Пьером всегда причиняли ему досаду.

Ну почему Пьер такой дурак? Наверное, потому, что отец Пьера тоже был дураком, рассудил Ги, пожав плечами.

Сто лет назад, когда Сесиль Ренар вышла замуж за молодого де Синя, семья находилась на пике процветания. Следующее поколение произвело несколько наследников-сыновей, которые поделили состояние. Но истинное разделение семьи началось еще через поколение, в царствие славного короля Франциска I.

Что за времена были тогда! Во Францию пришла эпоха Возрождения, как потом назовут ее историки. Итальянская архитектура под воздействием теплого климата и очаровательной чувственности французов преобразовалась в великолепные королевские замки в долине Луары. На этой благодатной почве взрастали писатели-гуманисты, например поэт Ронсар или сатирик Рабле.

Франциск и сам был таков, каким должен быть правитель эпохи Возрождения: высокий, красивый, покровительствующий искусствам. В Париже работал задиристый, но гениальный ювелир и скульптор Бенвенуто Челлини. В разрастающемся королевском дворце, Лувре, сделали новые пристройки и улучшения. И даже сам Леонардо да Винчи, привезя с собой «Мону Лизу», провел последние дни жизни в долине Луары и умер на руках у короля Франции.

Король был еще и дальновидным человеком. Благодаря его содействию было финансировано путешествие Верраццано в Америку, основаны колонии в Канаде, посланы исследователи в Индию и дальше. Франциск открыл торговлю через Средиземное море с Марокко. Чтобы уравновесить власть габсбургского императора Священной Римской империи, он даже заключил альянс с султаном Оттоманской империи Сулейманом Великолепным, хотя своего сына женил на Екатерине из рода флорентийских Медичи, которой ее родственник папа римский обеспечил богатое приданое.