– Тогда получай стоп-сигнал. И идти будем не меньше, чем на расстоянии метра друг от друга! И учти, проверять буду с линейкой!

– Погода, кажется, нормализовалась, – затянул носом воздух Юра, когда мы уже стояли на школьном крыльце.

– Хоть у кого-то должно все налаживаться, – вздыхая, заметила я.

– Погода – это что-то, а не кто-то, милый филолог, – с невероятно пряной улыбкой прозвучал сладкий голос ученика из физмата.

– Хей! Ты не имеешь права делать мне замечания, – разозлилась я.

– Беру свои слова обратно, – чуть ли не кланяясь, извинялся мой спутник.

Какой же он все-таки милый, с ним так легко.

– А у тебя какие-то проблемы, или к чему эта фраза?

– Да, Юра, проблемы. И самая главная из них идет рядом со мной, – двусмысленно сказала я, не желая заканчивать диалог, уж слишком ласкал мой слух его высокий тембр речи.

– Я? Я просто человек. Как я могу являться проблемой? – сказал он.

В этот момент я почувствовала легкое головокружение, ноги подкосились, и я начала падать. Юра хотел было меня поймать, но поскользнулся о тонкий весенний лед, и мы оба оказались на асфальте.

– Аккуратнее, – улыбнулся мне ученик физмата и, наклонясь над моим лбом, дунул мне в лицо.

– Хей! Линейка у меня в правом кармане, но я даже на глаз вижу, что метром тут и не пахнет! – Метром, и вправду, не пахло, зато пахло Юрой, таким смешным и таким приятным.

– Правда? А если так? – передразнил Кочетов, принявшись усердно меня щекотать.

– Ай, уйди! Юра! – всхлипывала я, искренне наслаждаясь моментом.

– А если не уйду? – продолжал провоцировать меня жгучий брюнет.

– Тогда я за себя не ручаюсь, – шепотом выдавила я, и мы слились в теплом поцелуе. Этот поцелуй был другим, не таким, как в школе, – еще приятнее. Юрина рука нежно обнимала меня за талию, а наши губы напоминали мне танцоров изящного вальса. Мы слились в единое целое, мы проживали этот поцелуй вместе. и мне казалось, что остального мира просто не существует.

– Я сплю? Или снежная королева сама снизошла поцеловать своего покорного пажа? – прошептал мне на ухо возлюбленный моей подруги.

– Это неправильно… – срывающимся голосом прохрипела я.

– По правилам нужно заполнять бланки на ЕГЭ, а жить нужно так, как велит сердце.

– Ты не прав.

– Ты тоже. И в этом наше сходство – наш общий воздух.

– Может, уже встанем с асфальта? – наконец предложила я.

– Ах, да, конечно, – улыбнулся парень, помогая мне подняться.

– Прекрати быть таким сладким, – совсем обнаглела я.

– Сладким? Ошибаешься, я скорее острый. Жгучий, красный перчик. – отшутился Юра.

– Что? Кстати, думаю, я сегодня все-таки пообедаю одна.

– Уверена? Можно тебя хотя бы проводить?

– Не думаю, – я поставила финальную точку в диалоге и резко пошла в противоположную сторону.

– До завтра! – догнал меня ставший уже родным нежный голос.

Почему я ушла? Волновалась? За кого? За себя? За Юру? За Жарову? Наверно, нет, просто боялась. Испытывала страх от неожиданности – слишком быстро все происходит, слишком стремительно. Думала ли я в этот момент о Юле? Да. Думала! Боялась ли ее обидеть? Нет. Не боялась. Нас никто не видел, а значит, ничего не было. Да и если бы увидел, я уверена, я бы заслужила оправдания. А если бы не заслужила, то все равно бы не остановилась. Слишком приятными были его слова, слишком мягкими губы…

Тихо, будто не нарушая внутренней гармонии, запел тихий голос Артема Качаряна. Это были фразы о сумасшедшей любви, лившиеся из динамиков айфона. «Боже мой, я схожу с ума по тебе», – протянула я вслед за любимым певцом. «Однажды я встретил одну, что затмила мой разум», – подхватил вслед за Артемом Давлад. Странно, на кого уже я успела поставить эту мелодию? Уж не на… мои опасения подтвердились, – звонок был от Юли.

– Алло, – еле дыша, прошептала я трубке.

– Стерва! – выпалила разъяренная подруга.

– Юль… я… я все объясню, – полусрывающимся от волнения голосом попыталась оправдаться я.

– Объяснишь? И как же интересно? Блин, если мама узнает, мне капец будет, понимаешь? – продолжала истерить звонившая.

– Юленька, это случайно я не хотела, прости меня… Стой, а при чем тут мама? – непонимающе переспросила совсем растерянная я.

– Как при чем? Она меня по английскому за каждую тройку отчитывает, а тут, на тебе, жирная красная двойка?

– Что? Постой, ты сейчас о чем?