Шрифт:
4
Не спи, красотка, на краю,
Послушай исповедь мою.
С шайтаном дружбу раз водил,
В горах баранов разводил.
Устроил полный произвол:
Джигита на коня развел;
Развел на секс одну княжну
(Мол, сейте вы, а я пожну);
Сам матерился, а за мат
Страдал несчастный Азамат.
И, видя их страстей накал,
Максим Максимыч не втыкал.
5
Княжна, втыкай скорее шприц.
Я помню много разных лиц,
Но между прочими одно
Перед глазами как пятно —
Лицо пьянчуги казака,
Мной превращенного в з/к.
Пытая хитрую судьбу,
Вломился я к нему в избу
И сразу бросился на грудь,
И он молил: оставь, забудь, —
Но я запомнил без стыда
Все, что мы сделали тогда.
6
Максим Максимыч! Сколько раз
Я проезжал Владикавказ,
И что с того? А ты ко мне
Рванулся с сумкой на ремне.
Зачем? Сказал же Пастернак:
Не стоит умножать бумаг,
Над рукописями трястись.
Зачем ты кинулся? Окстись!
Засунь ты их куда-нибудь
И не кидайся мне на грудь…»
Тут он издал предсмертный стон
И умер, но боюсь, что он
Трендел и дальше б, если нам б
Не надоел дурацкий ямб.
Комарово
Что ждет поэта в Комарове?
Не ждет поэта ничего.
Ему грядущее – не внове,
Его прошедшее – мертво.
Он прямо Лермонтов какой-то
Или Державин прямо он,
Когда, как будто из брандспойта,
Он смыт, как грязь, рекой времен.
Он потрясал устои словом,
В нем жизнь кипела, как в борце, —
И вдруг он дедушкой Крыловым
В штаны наделал во дворце.
Чугунной палкою потыкав,
Он брал Азов, спасал Арал,
Заболевал он, как Языков,
Как Баратынский, умирал.
Когда же, шляпу нахлобучив,
Идет в писательский буфет —
Тут он какой-то прямо Тютчев,
Чтоб не сказать похлеще – Фет.
Тут он, конечно, ас из асов,
Кобель изысканных пород.
Стакан – и он уже Некрасов,
Второй – и все наоборот.
Когда он все же отдыхает,
То издает то хрип, то рев.
Он, как Апухтин, опухает,
Сгорает, точно Огарев.
Бывает буен и покорен,
Употребив одеколон,
Почти как Майков и Григорин [20]
Или Полонский Аполлон.
Он унимает дрожь коленков,
Когда косого он косей,
Он со Случевским – Давыденков [21] ,
С К.Р. же – только Алексей.
Он петербургский и московский,
И угадать нельзя, каков —
То он под вязами Жуковский,
То Вяземский среди жуков.
Бывают странные событья,
20
См. примечание к стихотворению «Мужчина и дети».
21
Алексей Давыденков – петербургский поэт.
Их суть не всякому ясна, —
Он, – начинаю говорить я
И понимаю, что – она…
И молкну на тропе народной,
Теряюсь в хоре подпевал,
Как волк с волчихою голодной,
Той, от которой пьян бывал.
И слышу: Пушкина не трогай
И Дуне (вариант: Тане [22] ), расплескавшей чай,
Ты никогда моралью строгой
Не докучай, не докучай.
Сцена из «Бесприданницы»,
писанная слогом «Маленьких трагедий»
22
Везде, где в книге возникает это имя, оно так или иначе связано с Т. Алферовой. См. примечание к «Сцене из Фауста».
Действующие лица:
Карандышев, Лариса, Огудалова, Кнуров, Вожеватов, Паратов, Робинзон.
При участии масок
Молодого человека, Председателя, негра, Луизы, Мери и Священника.
Дворик за двухэтажным бараком. Песочница, бетонный слоник, накрытый стол. Несколько пирующих мужчин и женщин.
КНУРОВ
(надевая маску Молодого человека)
Почтенный председатель! Я напомню
О человеке, очень вам знакомом,
Который не наелся и желает
Обедать в клубе.
ВСЕ
Это он о ком?
КНУРОВ
Я о себе.
ПАРАТОВ
(надевая маску Председателя)
Так ты уходишь первый
Из круга нашего? Тогда в молчанье
Мы выпьем в честь тебя.
ВОЖЕВАТОВ
Да будет так!
КНУРОВ
Я страшно недоволен, господа.