Шрифт:
– На иных-то гостей проще сразу обрушить свод, чем потом от них отбиваться, - добавил второй дозорный.
– А этого, - он ткнул пальцем в кольчужной перчатке в Сомбрэля, - надобно сразу укоротить на голову - дешевле выйдет. Такая вот у нас любезность на сей час, девица. Уж не обессудь.
По поводу Сомбрэля, кстати, я бы не стал спорить, но тёмный морок? Неужели ду серке пытались использовать фантармов против гномов?
Тара покачала головой.
– Хорошо же вы родичей встречаете, Тангары, нечего сказать! Читать-то ещё можете, ай разучились в чужом дому?
Как именно подгорный народ узнаёт родичей, для меня всегда оставалось загадкой. Ду серке, кстати, тоже лихо вычисляют своих, правда, только по линии матери. Гномы, услышав своё клановое имя, отшатнулись было, но тут же приблизились вновь. "Щит" предостерегающе замерцал, и один из бойцов погасил его, просто махнув рукой. Изумлению, написанному на суровых лицах дозорных, не было предела. Густые рыжие брови подскочили так высоко, что, казалось, вот-вот сдвинут тяжёлые шлемы на затылок. Понятно, почему гномы сразу не признали Тару: родство с атани было для них слишком невероятным.
– Да как же это?
– выговорил наконец один.
– Долго объяснять, уважаемые, - улыбнулась Тара.
– Ну что, на пороге гостей оставите аль в дом позовёте?
– Оно, конечно, гно..., - начал, было, другой, но получив тычок от напарника, закончил, - госпожа. Величать-то тебя как прикажешь?
– ТариАной меня зовите, - улыбнулась Тара.
Гномы степенно поклонились.
– А-ой, ТариАна! Я буду Горин Тангар, - представился один.
– А это вот - Ангор Тангар.
– Из рода Топора мы, берзарги, - добавил другой.
– По ратному делу, значит.
Они нерешительно потоптались на месте, и тот, что назвался Горином, виновато спросил:
– Не сочти за обиду, уважаемая, не разглядели: какому из тангарских родов гостью-то принимать?
Вот оно что! Наши амандорские близнецы-затейники сестрицу свою названую в клан приняли, а род уточнить забыли. Зачем, если в Подгории из Тангаров только они двое и остались?
– Братья мои названые к роду Металла принадлежат, стало быть, и я тоже.
Гномы согласно кивнули.
– Оно конечно, уважаемая ТариАна. Что ж, гостю у нас честь и место, а родичу - кров да щит, - поклонился Горин.
– Как с воинами, что с тобой пришли, решим, так и отправимся.
– А что с воинами не так?
– насторожилась Тара.
– Эльфы оне, уважаемая, - ответил Ангор, - а у нас тут чай не сады. Было б оружие у них забрать, да ведь добром не отдадут, а силой негоже.
Мои глаза встретились с ярко-голубыми глазами гнома. Знакомый прищур, тангарский. Ангор скользнул по нашим поясам выразительным взглядом. Знает, куда смотреть!
– Слово Древней крови примешь, берзарг?
– спросил я.
– Смотря о чём оно будет, Сгибающий-меч.
Даже так? А Гил оказался прав: столько времени жить в чужом мире и ничего не знать о нём Тангары просто не могли. Интересно, что же вы ещё о нас знаете, Долгобородые?
– А Слово будет такое, уважаемый: жизнь, честь и свобода каждого из нас - в нашей воле, остальное - воля хозяев, и гостям в неё мешаться не след. Годится?
– Годится, - кивнул гном.
– Только касаемо свободы должен тебя огорчить, эльф: покинуть наши коридоры вы не сможете, и в том нашей хозяйской воли нет.
– Ну, с этим мы уж как-нибудь сами разберёмся, Мастер, - сказал Гил.
Ангор спрятал улыбку в усы: вероятно, все, кто попадал сюда, поначалу думали так же.
– Ну-ну, Трайн в помощь, Сгибающие-меч. Идём, что ли, гости невольные?
– Погоди-ка, Ангор, а этот как же?
– указал Горин на ду серке.
– Их-то Слову цена известна!
Элутар, неужели Тёмные нарушили Слово Древней крови?! Мы с Гилом посмотрели друг на друга, потом на Сомбрэля: тот был бледен, как полотно. Делоты ли тому виной или сами ду серке, а с гномы явно имели причины не доверять Слову Тёмных. Не знаю, что понял Сомбрэль из предыдущего разговора, но последнюю фразу Горина расценил верно. Он молча протянул Таре мечи и развёл руки в стороны, показывая, что безоружен. Мы смотрели на него с невольным сочувствием. Ду серке были отнюдь не чужды понятию чести, и я хорошо представлял, что должно было твориться в его душе.