Ужасно мн противно послднее время наше мерзкое паразитное общество богатыхъ людей и ученыхъ. И писаніе мое надоло мн. Не то надо длать наканун смерти. Я думалъ длать это такъ, между прочимъ, a залзъ туда съ ушами, и это скверно.

Цлую васъ. Л. Толстой.

Елизавет Ивановн мой душевный привтъ. Посылаю письмо Хилкова.

Полностью публикуется впервые. Отрывки напечатаны в Б, III, стр. 259, и «Толстой и Чертков», стр. 225, 227. На подлиннике черными чернилами рукой Черткова надпись: «Получено 10 окт. 1895 № 399 Я. П». Письмо, повидимому, написано 7 октября, так как письмо Черткова от 5 октября, полученное в Туле 8 сентября, не было еще получено Толстым, когда он писал комментируемое письмо.

Ответ на письмо Черткова, начатое 19 и оконченное 24 сентября 1895 г. В первой части письма, написанной 19 сентября, Чертков писал, что, решившись всецело посвятить себя делу «распространения вокруг себя того света (писаний)», которым он пользуется, и думая о неизбежных, по его мнению, при этом аресте и ссылке, он усумнился в своем праве подвергать непосильным лишениям жену, и решил уехать за границу, где он думает продолжать дело редактирования перевода писаний Толстого на английский язык. Вместе с тем Чертков писал, что не хочет «быть рабом своего решения», и делился своими сомнениями: «Допускаю также, что побудительная причина, гонящая меня отсюда, может быть простым малодушием. Но вместе с тем чувствую, что, оставаясь здесь и занимаясь той издательской деятельностью, которая должна неминуемо привести меня в тюрьму, и от которой вместе с тем я чувствую, что долее воздерживаться не могу, я не чувствовал бы себя правым перед женою и сыном; и всё время тосковал бы в душе. — Можно возразить: «Почему же, — вместо того, чтобы всей семьей уезжать за границу, — не отказаться от этой издательской деятельности, без которой жил же я до сих пор? Почему не отложить ее осуществление до тех пор, пока не дорасту до возможности осуществления ее безбоязненно не только по отношению к своей личности, но и к своей семье. — Ответ на это возражение мне трудно определить словами, но я его сознаю всем своим существом. Дело в том, что, живя здесь, среди удерживаемого в темноте народа, я уже долее не был бы в состоянии молчать, бездействовать. Даже, еслиб я отложил отъезд на одну только зиму, то я теперь же, тотчас же, возобновил бы то издательское дело, которое, вероятно, через несколько недель или месяцев расторгнуло бы меня с семьей. С другой стороны, хотя это и не служит само по себе причиною моего решения, но я вижу, что там, за границею, мне возможнее было бы осуществить, — удовлетворительно привести в исполнение — начатое мною в связи с делом Хилковых и вообще гонений»... В приписке от 24 сентября Чертков писал: «За границу мы навряд ли поедем по своей воле. Это, кажется, была минута малодушия с моей стороны». Вместе с тем Чертков писал, что посылает Толстому подарок: «Посылаю вам свою теплую курточку, которую мы ремонтировали домашними средствами. (Привезенная моей матерью по моей просьбе из за границы, совсем не такая, несмотря на то, что Вас. Алекс. Пашков очень хлопотал о ней, узнав, что она для вас.) К тому же эта моя старая будет вам больше по вкусу, именно как поношенная. Она вам теперь осенью пригодится для велосипеда и верховой езды; и мне приятнее, чтобы она была на вас, чем на мне».

1 Кенворти в это время занят был изданием религиозно-этических произведений Толстого на английском языке, издававшихся в созданном Кенворти издательстве «The Brotherhood publishing С0». Об организации международного издательства Толстой писал Кенворти 27 марта 1895 г. (см. т. 68).

2 Джон Беллоуз (John Bellows, 1831—1902), член «Общества друзей» (квакеров), англичанин. Был в России в 1892—93 гг. и в 1899 г. с целью знакомства с русскими сектантами и для ходатайства об облегчении их участи, причем оба раза посещал Толстого. Чертков, повидимому, обращался через него к квакерам с просьбой об организации помощи Хилкову, в пользу которого в это время была устроена складчина и среди русских его единомышленников и друзей. Толстой ответил Беллоузу 5—6 октября 1895 г. (см. т. 68).

3 Зачеркнуто: для чего то

4 Абзац редактора.

5 См. комментарий к письму № 403.

6 Джон Маршал (John Marshall) — корреспондент английских газет в Петербурге, переводчик. О нем см. письмо Толстого к нему от 21 окт. 1895 г., т. 68.

7 С. Рапопорт, переводчик, переводивший на английский язык произведения Толстого. В 1895 г. он совместно с Кенворти перевел «Хозяин и работник» «Master and Man». A story by Leo Tolstoy. Rendered from the russian into english by S. Rapoport and John Kenworthy, Walter Scott, London 1895.

8 Абзац редактора.

9 Чертков предполагал купить небольшой участок земли в две десятины вблизи Ясной поляны у крестьянина дер. Дворики Филиппа (фамилию его установить не удалось), но покупка эта не состоялась отчасти вследствие противодействия дяди Филиппа, отчасти же вследствие того, что Чертков, не оставляя мысли современем поселиться вблизи Ясной поляны, усумнился в необходимости устраивать свою жизнь в непосредственной близости к Ясной поляне и в письме от 11 октября писал Толстому, что на расстоянии чувствует себя еще ближе к Толстому, чем в непосредственной близости. Об этом см. письмо Толстого к М. Л. Толстой от 4 сентября 1895 г., т. 68.

10 Абзац редактора.

11 Александр Михайлович Бодянский (1842—1916), разделяя взгляды, близкие Толстому, отказался от принадлежавшей ему в Харьковской губернии земли частью в пользу крестьян, частью в пользу семьи. С 1892 г. по 1897 находился в ссылке на Кавказе, где сблизился с духоборцами, которым впоследствии помогал при переселении их в Канаду. Автор книги «Духоборцы», Харьков, 1907 и др. О нем см. письма 1893 г., т. 66.

В письмах от 15 и 16 сентября 1895 г. Бодянский писал, что в связи с преследованиями духоборцев следует принять меры для переселения их за границу, войдя в сношения с английским правительством, причем высказывал мысль, что и лица, близкие по взглядам Толстому, также могли бы переселиться из России (АТБ). Толстой отвечал Бодянскому письмом от 2 октября 1895 г. (см. т. 68).

12 Толстой имеет в виду письмо от 24 сентября, в котором М. О. Меньшиков спрашивал Толстого, как он не понимает, а «чувствует» разум, и с своей стороны пытался проверить различие между «умом», «эстетическим сознанием», «нравственным сознанием» и «зачатками религиозного сознания». Толстой отвечал ему письмом от 5 октября 1895 г. (см. т. 68).

1895 г. Октября 12. Я. П.

Получилъ ваше заказное письмо, и все, что вы тамъ пишете, исполню. Письмо поляку1 не могу еще послать. Нынче получилъ отъ него письмо, ч[то] онъ хочетъ его напечатать, какъ предисловіе, а я, отвчая ему, спросилъ: не помшаетъ ли его изданію переводъ письма по Англ[ійски] и если не помшаетъ, то когда? Какъ скоро получу отъ него отвтъ, напишу вамъ.2 Нынче пишу вамъ главное затмъ, чтобы просить васъ прислать мн поскоре т мои дневники, кот[орые] есть у васъ. У меня только съ 88, 23 ноября по 31 іюля 89 и съ 7—I—91 по 95. — Пришлите пожалуйста. Цлую васъ, Галю, Евг[енія] Ив[ановича] и Ив[ана] М[ихайловича].

Л. Толстой.

На обороте: Воронежской губ. станція Россоша.

Владиміру Григорьевичу Черткову.

Публикуется впервые. Письмо написано на бланке закрытого письма (секретка). На подлиннике черным карандашом рукой Черткова надпись: «№ 400 Я. П. 14 Окт. 95». Почтовые штемпели: «Почтовый вагон 13 окт. 1895 г.», «Россоша 16 окт. 1895 г.» Письмо датируется днем, предшествовавшим почтовому штемпелю отправления.

Ответ на письмо Черткова от 5 октября, в котором Чертков писал: