Оба столбца были исписаны. Когда я перечелъ на другой день утромъ мое писаніе, то понялъ, что, наконецъ-то, я напалъ на настоящее мое призваніе. Я разсуждалъ такъ: газет необходимы новости и животрепещущія новости, и я чувствовалъ въ себ особенную способность добывать ихъ. Мистеръ Гудмэнъ сказалъ, что я репортеръ не хуже Дэна. Лучшаго мннія о себ я и не требовалъ. Получивъ такой поощрительный отзывъ, я чувствовалъ, что въ состояніи перомъ убить всхъ переселенцевъ въ степи, лишь бы газета пользовалась успхомъ и была бы интересна.

Со временемъ, однако, когда я лучше понялъ и постигъ свое дло, то меньше давалъ ходу своему воображенію и исписывалъ столбцы, не особенно уклоняясь отъ фактовъ.

Я завелъ дружбу съ репортерами другихъ газетъ и мы обмнивались новостями, что значительно облегчало намъ трудъ. Мы имли подъ рукой постоянные источники новостей, какъ-то: судъ, дла золота и серебра, «чистка» кварцевыхъ мельницъ и разныя слдствія. Такъ какъ вс ходили съ оружіемъ, то мы тщательно подвергали день изслдованію. Въ то время газеты были интересны. Мой большой конкуррентъ между репортерами былъ Боггсъ, изъ газеты «Союзъ». Онъ былъ талантливый репортеръ. Разъ въ три или въ четыре мсяца онъ непремнно напивался пьянъ, но въ общемъ былъ скромный и осторожный пьяница, хотя всегда готовый идти на бой съ своимъ непріятелемъ. Онъ пользовался однимъ преимуществомъ, которымъ я не могъ пользоваться: онъ получалъ ежемсячныя извстія о публичной школ, а я нтъ, потому что принципалъ ненавидлъ «Предпріятіе».

Въ одинъ зимній вечеръ, когда надо было взять школьные отчеты, я вышелъ погулять, придумывая способъ завладть ими. Пройдя нсколько шаговъ дальше, почти совсмъ въ пустынной улиц я наткнулся на Боггса и спросилъ его, куда направляетъ шаги.

— Иду за школьнымъ отчетомъ.

— И я пойду съ вами.

— Нтъ, сэръ. Извините.

— Какъ желаете.

Прошелъ мимо насъ мальчишка изъ гостинницы съ дымящимся кувшиномъ горячаго пунша; Боггсъ съ наслажденіемъ вдохнулъ въ себя запахъ. Онъ нжно посмотрлъ вслдъ мальчишк и видлъ, какъ тотъ поднялся по лстниц «Предпріятія». Я сказалъ:

— Мн очень хотлось бы съ вашею помощью достать этотъ школьный отчетъ, но разъ вамъ нельзя этого сдлать, мн нужно тогда поспшить въ контору «Союза» и посмотрть, не достану ли я отъ нихъ корректуры, въ чемъ, впрочемъ, сильно сомнваюсь, они, пожалуй, не дадутъ! Покойной ночи!

— Подождите одну минуту. Мн ничего не стоитъ взять отчетъ и дать вамъ его списать, я посижу пока съ учениками, если вы согласны идти со мною къ начальнику.

— Ну, вотъ теперь вы разсуждаете, какъ разумное существо. Пойдемте.

Мы съ трудомъ прошли по снгу, взяли отчетъ и вернулись въ нашу контору. Документъ былъ коротенькій и я его скоро списалъ, Боггсъ тмъ временемъ сидлъ и попивалъ пуншъ. Я передалъ ему рукопись и мы вышли на улицу, такъ какъ услыхали пистолетные выстрлы. Мы скоро, не теряя времени, разузнали въ чемъ дло, и такъ какъ случай этотъ представлялъ мало интереса, чтобы о немъ сообщить публик, мы съ Боггсомъ разстались. Въ три часа ночи, когда мы отправились печатать, а многіе изъ насъ занялись, по обыкновенію, музыкой для развлеченія — между нами, нкоторые пли, другіе играли на гитар и на этомъ противномъ аккордеон — хозяинъ газеты «Союзъ» вошелъ и спросилъ, не знаетъ ли кто, что сталось съ Боггсомъ и со школьнымъ отчетомъ. Мы объяснили, какъ все было и вс вмст вышли, чтобы разыскать виновнаго. Нашли его въ трактир, стоящимъ на стол съ жестянымъ фонаремъ въ одной рук и со школьнымъ отчетомъ въ другой; онъ говорилъ рчь пьянымъ рудокопамъ о безразсудной трат общественныхъ денегъ на образованіе, когда цлыя сотни честныхъ и трудящихся людей положительно пропадаютъ отъ желанія выпить виски. (Шумное рукоплесканіе). Оказалось, онъ нсколько часовъ подъ-рядъ кутилъ съ этими людьми. Мы вытащили его оттуда и уложили въ постель.

Понятно, посл этого въ «Союз» не появился школьный отчетъ, и Боггсъ обвинялъ въ томъ меня, хотя я былъ невиненъ и никогда не замышлялъ, чтобы отчетъ не вышелъ у нихъ въ газет; я весьма сожаллъ обо всемъ случившемся.

Несмотря ни это недоразумніе, мы всетаки остались друзьями. Въ тотъ день, когда новый школьный отчетъ долженъ былъ появиться, хозяинъ руды Женесси пріхалъ къ намъ и, снабдивъ насъ одноконнымъ кабріолетомъ, просилъ създить къ нему и написать что-нибудь о его работахъ, — просьба весьма обыкновенная и которая всегда съ удовольствіемъ исполнялась нами, особенно когда снабжали экипажемъ, потому что мы, какъ и другіе, любили увеселительныя поздки. Въ извстное время пріхали мы на руду и не нашли ничего, кром ямы, глубиною въ девяносто футовъ, и никакихъ приспособленій, чтобы спуститься внизъ; для того надо было держаться за веревку и быть спущеннымъ брашпилемъ. Рабочіе только-что ушли обдать. У меня не хватало силъ спустить толстаго Боггса и я ршилъ самъ идти на это дло, взялъ въ зубы незажженную свчу, сдлалъ петлю на конц веревки для ноги и, попросивъ Боггса быть внимательнымъ и не засыпать, перевалился въ шахту. Я достигъ дна, весь выпачкавшись и получивъ нкоторые ушибы, но въ общемъ остался цлъ.

Я зажегъ свчу, сдлалъ осмотръ скалы, собралъ нсколько образчиковъ и крикнулъ Боггсу вытащить меня. Отвта не послдовало. Черезъ нсколько времени, въ отверстіи шахты, показалась голова и я услыхалъ:

— Что, кончили все?

— Кончилъ, вытаскивайте.

— Вамъ не плохо тамъ?

— Нтъ, весьма хорошо.

— Согласны ли вы немного подождать?

— Конечно, особенно не тороплюсь.

— Итакъ, до свиданья.

— Да куда вы идете?

— За школьнымъ отчетомъ!

И онъ ушелъ. Я боле часа оставался тамъ, и рабочіе были очень поражены, когда вытащили человка на мсто ожидаемой кадки съ осколками скалы. Пришлось и домой идти пшкомъ, сдлать пять миль, все время поднимаясь вверхъ на гору. На другой день въ нашей газет не появился школьный отчетъ, а въ газет «Союзъ» онъ находился.

Шесть мсяцевъ посл моего вступленія въ журналистику началось это горячечное время быстраго притока денегъ, и длилось оно, нисколько не ослабвая, около трехъ лтъ.

Теперь я уже не нуждался чмъ-нибудь пополнять столбцы газеты, наоборотъ, надо было знать, какъ справляться съ ежедневнымъ наплывомъ инцидентовъ и происшествій и умло вмстить вс эти новости въ нсколькихъ столбцахъ. Виргинія сдлалась однимъ изъ населеннйшихъ и оживленныхъ городовъ въ Америк. Панель въ город была запружена народомъ до такой степени, что не легко было идти противъ теченія. Улицы были не мене переполнены фурами съ кварцемъ, телгами съ кладью и другими повозками; вереница ихъ тянулась нескончаемая. Движеніе было настолько большое, что одноконнымъ кабріолетамъ часто приходилось стоять около полчаса, чтобы ждать удобнаго случая перехать черезъ главную улицу. Радость была написана на всхъ лицахъ, и въ глазахъ каждаго виднлось какое-то почти хищное выраженіе, которое ясно говорило о денежныхъ операціяхъ, гнздившихся въ мозгу человка, и о надеждахъ, царившихъ въ сердц его. Денегъ было столько, сколько было пыли; каждая личность считала себя богатою и совсмъ нельзя было встртить унылыхъ физіономій. Были военные кружки, пожарная команда, хоры музыкантовъ, банки, гостинницы, театры, шарманщики, органщики, открытые игорные дома, политическія шумныя сборища, гражданскія процессіи, уличныя драки, убійства, слдствія, мятежи, черезъ каждые пятнадцать шаговъ кабаки, былъ совтъ городского управленія, мэръ, городской досмотрщикъ, городской инженеръ, начальникъ пожарнаго департамента съ первымъ, вторымъ и третьимъ ассистентами, начальникъ полиціи, городской судья и большой составъ полицейскихъ чиновъ, два совта рудокопныхъ маклеровъ, одна дюжина пивоваренныхъ заводовъ, полдюжины тюремъ и полицейскихъ частей, постоянно переполненныхъ, и едва слышный намекъ о томъ, что необходимо выстроить церковь. Горячечное время было въ полномъ разгар! Громадныя зданія изъ обоженнаго кирпича строились на главной улиц, а окрестности и деревянныя постройки ихъ расширялись во вс стороны. Городскіе участки поднялись въ цн до невроятности. Большая рудная жила «Комстокъ» проходила прямо поперекъ всего города, съ свера на югъ, и каждая въ ней руда дятельно разрабатывалась. На одной изъ этихъ рудъ работало шестьсотъ семьдесятъ пять человкъ, и во время выборовъ общая поговорка была: «Какъ идутъ дла „Гульдъ и Каррей“, такъ идутъ и городскія».