Обрадованное населеніе ликовало, восхваляя того человка и жену его, благодаря которымъ дерево упало на карету начальника. Въ благодарность за великую услугу, оказанную этими людьми соотечественникамъ, вс единогласно ршили возвести ихъ на тронъ, который освободился со смертью начальника. Нсколько дней продолжались великія торжества, а историки записали этотъ случай, какъ великое національное событіе, установивъ праздникъ въ этотъ день во вс послдующіе годы.

Бдные люди не знали, что имъ длать и какъ благодарить народъ за оказанную честь, безпрекословно исполняли все, что народъ ихъ повелвалъ имъ. Эти добрые люди, во время своего воздушнаго путешествія, такъ близко видли въ лицо солнце, что блескъ этого небеснаго свтила нсколько отуманилъ ихъ глаза и умъ, но тмъ не мене они управляли такъ хорошо страной, что каждый подданный, кушая огурцы объязательно приговаривалъ съ большимъ почтеніемъ и даже съ благоговніемъ:

— «Господи! сохрани жизнь нашему правителю и его супруг на долгое время для благополучія страны нашей».

Я больше небыль на этомъ остров, но слыхалъ изъ разсказовъ, что тамъ навсегда прекратился голодъ, этотъ страшный бичъ народный, и что островъ этотъ сталъ очень богатый, культурной и промышленной страной.

Какъ только буря утихла, мы починили свой корабль, нсколько пострадавшій отъ сильной качки, запаслись достаточнымъ количествомъ прсной воды, угля и продуктовъ, и любезно простившись съ новыми правителями острова и его гостепріимнымъ населеніемъ, мы отправились, при благопріятномъ втр, въ море. Мы такъ сжились съ этимъ островомъ, что жалко было разставаться съ нимъ, когда же нашъ корабль отчаливалъ отъ берега, насъ провожала громадная толпа туземцевъ. Многіе такъ плакали и кричали, что рыба въ мор была оглушена и выплыла на поверхность. Я такъ растрогался такимъ чистосердечіемъ и радушіемъ этого замчательнаго народа, что и у меня на глазахъ навертывались слезы.

Отъ этого острова до Цейлона дорога продолжалась довольно долго и только черезъ шесть недль, достигли мы благополучно мста назначенія.

Прошло нсколько дней посл нашего прізда на островъ, и я немного отдохнулъ отъ продолжительнаго путешествія. Меня познакомили съ высшимъ обществомъ и при этомъ разсказали о моей сильной страсти къ путешествіямъ. Вс очень интересовались мной, какъ иностранцемъ и засыпали всевозможными вопросами. Особенно хорошо я сошелся съ старшимъ сыномъ губернатора. Это былъ высокій, сильный юноша. Какъ то разъ онъ предложилъ мн пойти съ нимъ на охоту, я согласился съ большимъ удовольствіемъ. Не буду себя хвалить, а просто скажу, что я превосходилъ его во многомъ и уступалъ только въ одномъ. Онъ, какъ туземецъ, привыкшій къ мстному климату, легко переносилъ нестерпимый зной. Я мучился отъ жары и уставалъ до невозможности, а онъ шелъ себ свободно шагалъ все впередъ и впередъ. Вы только представьте себ, что солнечные лучи растопляли оловянныя пуговицы моей тужурки, и олово стекало съ нихъ, какъ воскъ со свчи, ружье же мое накалялось до того, что я боялся, какъ бы порохъ не вспыхнулъ самъ собой и не произвелъ бы выстрла. Во избжаніе такой непріятности я придумалъ остроумное средство: потъ отъ сильнаго зноя лилъ съ меня, положительно, ручьями, и платокъ, которымъ я каждую минуту обтирался промокалъ насквозь, какъ будто его смачивали водою. Я сообразилъ, что мокрымъ платкомъ можно охладить накаленное желзо въ ружейномъ замк. Каждый разъ, когда я накладывалъ влажный платокъ, раскаленное желзо замка шипло, точно плита, когда на нее прольется жидкость. При такомъ невыносимомъ жаркомъ климат мн, европейцу, приходилось очень плохо, я не могъ идти вмст со своимъ товарищемъ и вынужденъ былъ лечь отдохнуть, чтобы набраться новыхъ силъ. Я выбралъ уютное мстечко надъ самымъ берегомъ какой-то широкой рки въ густомъ, тнистомъ лсу. Тнь его такъ и манила меня въ свои объятія, и я хотлъ уже расположиться для отдыха, какъ, вдругъ, услышалъ позади себя въ кустахъ какой то шорохъ. Я невольно оглянулся и окаменлъ: огромный левъ осторожно, какъ кошка, крался ко мн. Въ его глазахъ, налитыхъ кровью, я ясно читалъ его непреодолимое желаніе полакомиться мной, безъ моего на то позволенія. Онъ увидлъ, что я замтилъ его и приближался ко мн уже съ оглушительнымъ ревомъ. Я совсмъ растерялся, увидя на близкомъ разстояніи отъ себя страшнаго звря, и схватился за ружье, не сообразивъ даже, что мой выстрлъ раздражитъ его только еще больше, такъ какъ

ружье заряжено было заячьей дробью, но гд тутъ было соображать? Я прицлился и выстрлилъ. Левъ потрясъ головой, его косматая грива зашевелилась, вселяя въ меня невыразимый ужасъ, зарычалъ еще съ большей силой и бросился бжать прямо на меня. Что я въ эту минуту почувствовалъ, трудно описать. Я инстинктивно повернулся, и намривался бжать, совершенно выпустивъ изъ виду, что это самое худшее средство въ опасныхъ случаяхъ на охот. Въ это самое время я увидлъ… Боже мой, я содрагаюсь при одной только мысли объ этомъ! Въ нсколькихъ шагахъ отъ себя увидлъ я огромнаго крокодила, раскрывшаго страшную пасть и выжидавшаго удобнаго момента, чтобы меня проглотить. Вс мои надежды на спасеніе рухнули! Даже теперь еще пробгаютъ у меня мурашки по тлу при воспоминаніи о томъ критическомъ положеніи.

Спереди, — раскрывшій пасть крокодилъ, позади бжалъ разъяренный левъ, влво бурлилъ быстрый потокъ, а вправо зіяющая пропасть, на дн которой кишли ядовитыя зми…

Я потерялъ сознаніе и упалъ на землю. Послдняя мысль моя была о страшной смерти, такъ какъ я былъ увренъ, что мн не миновать зубастыхъ челюстей крокодила или же пасти и когтей косматаго льва. Въ подобную минуту, наврное, и самъ Геркулесъ ощутилъ бы тоже самое. Да, милостивые государи, я испыталъ тогда, что значитъ боязнь смерти, мн пришлось взглянуть ей прямо въ глаза.

Вы блднете? О успокойтесь, мои милые, дло уладилось, какъ нельзя лучше, и я остался, какъ видите, живъ. Сейчасъ вамъ разскажу, какъ это случилось. Когда я лежалъ на земл, разсвирпвшій левъ не разсчитавши прыжка, перескочилъ черезъ меня и попалъ головою прямо въ пасть крокодила. Раздался сильный ревъ и ужасный стонъ, приподнявъ немного голову я увидлъ, что, къ великой моей радости, я спасенъ. Понимаете, спасенъ отъ врной смерти! Вдь я себя уже тогда приписалъ къ лику святыхъ мучениковъ. Голова льва застряла въ зубахъ чудовища и они оба старались другъ отъ друга отдлаться. Глодка крокодила расширилась, на сколько могла, но не было никакой возможности проглотить льва. Мн лежать дольше не прходилось; я моментально вскочилъ на ноги, вынулъ изъ-за пояса свой охотничій ножъ и однимъ ударомъ отскъ голову льву. Громоздкое его туловище дрогнуло и тяжело упало къ моимъ ногамъ въ предсмертныхъ судорогахъ, а голову его я ружейнымъ прикладомъ затолкалъ въ глубину пасти крокодила, такъ что тотъ, не имя возможности дышать, — задохнулся и околлъ на моихъ глазахъ. Такимъ образомъ я избавился сразу отъ двухъ опасныхъ враговъ, все это произошло, благодаря счастливому случаю и моей находчивости.

Черезъ нкоторое время посл моихъ сильныхъ испытаній, закончившихся блестящей побдой надъ двумя страшными врагами, пришелъ мой товарищъ, сынъ губернатора, котораго сильно безпокоило мое отсутствіе. Онъ догадывался, что со мной случилось что-нибудь, но никогда еще не видлъ и не слыхалъ даже, чтобы одинъ человкъ въ одно и тоже время, будучи почти безъ оружія, могъ убить льва и огромнйшаго крокодила. Онъ меня радостно привтствовалъ, и мы вмст измрили крокодила, оказалось, что онъ имлъ около семи сажней въ длину.

Дома мы разсказали объ этомъ необыкновенномъ происшествіи губернатору, онъ веллъ немедленно послать телгу и людей, чтобы привезти обоихъ животныхъ въ такомъ вид, въ какомъ ихъ найдутъ на мст. При губернаторскомъ двор на остров Цейлон жилъ замчательный шорникъ; когда онъ узналъ объ случа со мной, то самъ мн предложилъ сдлать изъ шкуры льва сумки; я на такое предложеніе охотно согласился и въ короткое время онъ доставилъ ко мн на квартиру множество сумокъ удивительной работы, которыя я частью раздарилъ своимъ знакомымъ на память о пребываніи своемъ на остров Цейлон, остальныя же подарилъ потомъ амстердамскому бургомистру, который хотлъ меня отблагодарить наградой въ тысячу червонцевъ, но я, конечно, постарался отклонить его любезное предложеніе, что потребовало не малаго труда и краснорчія.