– Поверьте, это не моих рук дело.

Он внимательно посмотрел на меня, но спустя несколько секунд выражение его глаз чуть смягчилось.

– Я понял…

– Скажите, мистер Корбелли, вы сможете подтвердить факт покупки этих вин той девушкой в полиции, если понадобится, конечно. Но я думаю, скорее всего, до этого не дойдет.

Мужчина немного помолчал. По его лицу было заметно, что такая перспектива его не очень-то радует. И я еще раз повторил:

– Я действительно считаю, что в этом не будет необходимости, но, на всякий случай, должен спросить.

– Что ж, конечно. Я законопослушный гражданин.

– Спасибо вам огромное. – Я благодарно пожал ему руку. Затем вновь упаковал бутылку и положил ее в кейс. Оставляя свою визитку, я сказал:

– Жизнь часто непредсказуема. Если вам понадобиться любая помощь… любая! Звоните мне без стеснения. Я ваш должник.

Мы вышли из подсобного помещения и прошли в торговый зал.

Повернувшись к своему спасителю, я сказал:

– Да, мне хотелось бы приобрести у вас эти два вида вин. Это возможно?

– О! Конечно! Только «Furtiva lagrima», молодой человек, надо смаковать в компании с красивой, молодой дамой, – он весь как-то сразу сник, густой баритон стал глуше. Вероятно, ему уже не с кем было разделить удовольствие от смакования особенно чудесных образцов своей продукции.

Расплатившись и положив вино в кейс, я еще раз поблагодарил мистера Корбелли и, тепло попрощавшись, вышел из магазина.

Погода испортилась: накрапывал дождь и, похоже, он вскоре мог усилиться. Но меня это обстоятельство совершенно не волновало и не огорчало: радость от осознания подтверждения основной версии переполняла меня, и никакой ливень не мог погасить мои чувства.

Мне хотелось долететь до Центра, хотя я немного сомневался, что такой вариант возможен. Пришлось тащиться на такси, а если учесть, что на этот раз за рулем машины флегматично тупил толстый водитель, которому я бы не доверил и трехколесный велосипед, мое ликование трансформировалось в «христианское всепрощение» натовского миротворца, насаждающего демократию с огнеметом в руках; мне пришлось крепко держать себя в руках, чтобы твердолобый толстяк не «огреб» увечий раньше времени. Хотя мы и так нарывались на аварию из-за его брюзжания и плохой реакции, но в этот день удача явно решила мне составить приятную компанию.

Миновал пустую приемную (Джейн, наверно, ушла на ленч) и, приоткрыв дверь кабинета, сделав вид, что постучал, я просунул голову в образовавшуюся щель. В кабинете Макс и Фрэнк что-то бурно обсуждали. Увидев меня, они прервали полемику и посмотрели на меня с такой надеждой в глазах, что мне стало неловко за свою притворно скорченную в глубокой скорби и печали физиономию. Я прошел к столу и уселся в кресло, стараясь не рассмеяться. Мои приятели-партнеры молчали в застывших позах с мрачными лицами. Продолжать их мучения было слишком жестоко. Я не садист, они не мазохисты. Какие между нами могут быть трения? И я сказал, улыбнувшись:

– А я не один!

– А с кем? – изумился Макс. Фрэнк настороженно молчал. В некоторых моментах он знал меня лучше, чем Адлер, поэтому более тщательно оценивал выражение моего лица, ожидая либо приятный сюрприз с нехорошим подвохом, либо – наоборот, и парень пока не знал, что лучше. В этой непростой ситуации необходимо было посочувствовать Максу. И, обратившись к нему, я радостно, как школьник, продекламировал:

– Я приехал с удачей и отличными новостями. – Я замолчал: пока еще было рано излагать все. Обратившись к Адлеру, я промолвил: – Макс, мне нужно сделать несложный анализ вина, которое я купил, и сравнить его с имеющимся образцом. – Достав из кейса две бутылки, я поставил их на стол. А затем одну из них, в которой находилось обычное вино «Rugiada di mattina» («Утренняя роса»), передал Адлеру. Тот кивнул понимающе.

– Это сделать несложно, – констатировал Макс. – Оформить заказ на миссис Старлингтон?

– Да, как и предыдущие, – попросил я.

Захватив бутылку, Макс вышел из кабинета. Я сделал себе кофе и уселся за стол напротив Фрэнка. В ожидании Макса и болтая с Тодескини ни о чем, я продолжал размышлять над всеми фактами, которые нам удалось собрать к сегодняшнему дню.

Адлер пришел спустя десять минут: анализы, о которых я ее просил, не представлялись сложными.

Он молча положил передо мной распечатки результатов и посмотрел на меня, не скрывая любопытства.

– Как я вижу по результатам химического анализа, твоя версия подтвердилась? – риторически спросил биохимик.

Внимательно прочитав текст, я внутренне возликовал, хотя и до возвращения Макса был уверен в своей правоте. Полминуты я молчал: все же толика тщеславия присуща и моей натуре. Мне бы хотелось послушать их версии, тем более что все факты, впрочем, как и мои подсказки, им были известны. Не то, чтобы мне так хотелось аплодисментов, просто было бы неплохо им самим сделать дополнительные шаги в нашем расследовании. И потом: мне следовало бы обсудить свою версию с ними, потому что я мог чего-то не учесть или не увидеть. Да мало ли что… Один ум – хорошо, а несколько – уже объективнее.