Н. И. Рыжков, естественно, был очень хорошо осведомлен о положении дел в целом в советской стране. Являлся человеком честным, принципиальным, неравнодушным, вникал во все болевые точки советского общества, глубоко переживал все негативы, стремился повлиять на их устранение.

Замечу, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу, в его книге есть сюжеты и оценки, которые разнятся с моим их видением и пониманием. Но что касается антиалкогольной кампании, о которой идет речь, – здесь полное совпадение позиций и оценок.

Вот его видение, понимание и оценки этой весьма важной, но бездумно погубленной кампании:

«Весной 1985 года стали активно готовить предложения по борьбе с пьянством и алкоголизмом. На первый взгляд плохого в этом ничего не было. Страна и впрямь спивалась. Пили везде. До работы. После работы. Вместо работы. В обкомах и райкомах. На стройках и в цехах. В конторах и дома…

В том году уровень потребления алкоголя на душу населения у нас поднялся выше всех допустимых пределов.

По данным Всемирной Организации Здравоохранения, ситуация в той или иной стране становится опасной, когда потребление алкоголя превышает восемь литров в год на человека. В нашей стране этот уровень был уже превышен и продолжал расти…

Лев Толстой писал: „Алкоголь губит не только душу человека, но и его потомство. У алкоголиков рождаются неполноценные дети, идет деградация общества, снижается интеллектуальный потенциал страны…“

На почве алкоголизма кончают жизнь самоубийством более 80 тысяч человек в год, то есть в пять раз больше, чем погибло за всю афганскую войну…

На одной из стадий подготовки проекта постановления ЦК с ним были ознакомлены секретарь ЦК КПСС И. В. Капитонов, я и Б. И. Гостев.

На совещании мы втроем дружно заявили, что это не тот путь борьбы с пьянством, что он носит сугубо административно-запретительный характер, что эту огромную, многофакторную социальную проблему надо решать по-иному.

Каково же было наше недоумение и даже изумление, когда Соломенцев изрек:

– Пока водка будет стоять на прилавках магазинов, – её будут пить!»

Далее Н. И. Рыжков пишет:

«Эти документы объединяла плохо понятая, в принципе правильная идея: трезвость – закон нашей жизни… Всё пошло по линии самой примитивной – административных запрещений и голословной, трескучей, давно набившей всем оскомину пропаганды… Кроме всеобщего озлобления такое рвение вызвать ничего хорошего не могло…

Я с уважением отношусь к Е. К. Лигачеву, ценю его порядочность, честность и принципиальность. Но это была его большая политическая ошибка, сильнейший удар по перестройке. Целеустремленность и напористость Егора Кузьмича были использованы во вред общему делу, а жесткие административно-запретительные меры погубили решение одной из важных проблем страны. Такой упрощенный, грубый подход к делу привел к огромным моральным издержкам и материальным потерям.

Насильственное, можно сказать, снижение потребления спиртных напитков сопровождалось ростом наркомании и токсикомании. „Зоны трезвости“ соседствовали с огромными очередями, драками и проклятиями у винных магазинов…

…Сильнейший удар антиалкогольная кампания обрушила на виноградарство и виноделие. Проводимая еще до 1985 года политика замещения крепких спиртных напитков вином и пивом к тому времени уже стала давать первые результаты. За тридцать лет, начиная с 1955 года, площади под виноградниками возросли в три раза и достигли 1,4 миллиона гектаров. А тут под флагом борьбы с пьянством пошло наступление на виноградники и винзаводы. За три года, с 85-го по 87-й, площади виноградников в стране сократились почти на одну треть, чего не было даже в Великую Отечественную войну, когда мы потеряли 22 процента их. Закрыли и перепрофилировали почти 1000 винзаводов.

Я уже говорил, что при подготовке постановления и при его обсуждении неоднократно ставился вопрос о нецелесообразности отнесения пива к алкогольным напиткам. Но победить триумвират Горбачев – Лигачев – Соломенцев было невозможно. И было пущено на металлолом оборудование около двух десятков импортных заводов по производству пива. Закрывались действующие пивзаводы, хотя душевое потребление его в 1985 году составило всего лишь 24 литра, что в несколько раз меньше, чем в странах Европы.

Иногда дело доходило до абсурда, трудно объяснимого с точки зрения нормальной логики…» (Н. И. Рыжков. Там же. М. 1996, с. 96–97).

Н. И. Рыжков рассказывает почти невероятный случай. Он как-то позвонил Эдгару Алиеву, бывшему его заместителю, и попросил зайти по срочному делу. Но тот извинился, сказал, что не может, так как очень занят, проводит какое-то совещание. Когда, спустя полчаса, он пришел, Н. И. Рыжков поинтересовался, «что за срочные проблемы он обсуждал». «И каково же было мое изумление, когда он сказал, что по поручению ЦК рассматривался вопрос, относится ли кефир (!) к алкогольным напиткам или нет, – вспоминает Н. И. Рыжков. – На мое резкое замечание, что надо заниматься серьезными вопросами, а не чепухой, – Алиев сказал: