…Признаюсь, что я был настолько загружен лекционно-пропагандистскими делами, встречами и выступлениями, что, как правило, освобождался от них только поздно вечером. Может быть, это покажется кому-то невероятным или неправдоподобным, но у меня не было возможности приобрести хотя бы какие-нибудь подарки или сувениры для своих домашних. Каждому участнику поездки выдавалось по пятьсот советских рублей, которые можно было обменять на болгарские деньги. Мне даже это не удалось сделать. И только за два часа до отъезда из Софии такая возможность появилась. Сразу же, кажется, прямо в гостинице я нашел пункт обмена и, получив болгарские деньги, отправился в ближайший магазин, чтобы потратить их. Все члены нашей группы давно израсходовали свои деньги и, зная, что у меня они целехоньки, просили дать взаймы, с учетом возврата их в Москве. Времени у них было в избытке.

…В Москву мы приехали поездом. Оставив вещи в камере хранения, я сразу отправился в ЦК КПСС, к руководству лекторской группы, а затем во Всесоюзное Общество «Знание». В обоих случаях мне буквально с порога сказали, что им звонили из Болгарии, очень высоко отзывались о нашей работе и сердечно благодарили.

Конечно, это было приятно.

В свою очередь я поспешил рассказать руководителю лекторской группы ЦК КПСС и первому заместителю председателя Всесоюзного Общества «Знание» В. Е. Семичастному о своих впечатлениях о поездке.

Я назвал В. Е. Семичастного. Того самого. После освобождения от должности Председателя КГБ СССР он много лет работал заместителем Председателя Совета Министров Украины по культуре. Но очень хотел вернуться в Москву. Долго не находилось для него должности, которая была бы приемлема для него. В конце концов, предложили пост первого заместителя Председателя Всесоюзного Общества «Знание».

В ЦК КПСС и в Обществе «Знание» вручил справку о проделанной нами работе. Конечно, это формальная сторона. Но главное, постарался максимально возможно рассказать о той тревоге, которая передалась мне от партийных работников Болгарской Компартии и ученых в связи с нарастанием антикоммунистических настроений и реальной опасности утраты социализма. И о том, что они очень просили передать просьбу к руководству КПСС и СССР о необходимости помочь им повлиять на ситуацию, сложившуюся в Болгарии и в других европейских социалистических странах.

В ответ я услышал: «Нам это известно. Но повлиять на изменение ситуации к лучшему руководство КПСС не считает возможным. Это было бы расценено как вмешательство во внутренние дела других стран…»

Тот курс, который определил и проводил Горбачев, исключал те методы влияния и помощи братским компартиям и социалистическим странам, которые совсем недавно считались интернациональным долгом.

Такова вот складывалась реальность…

Ко времени нашего возвращения в Москву, в «Правде» и в других газетах были опубликованы первомайские призывы ЦК КПСС. Познакомившись с ними, я еще больше встревожился. То, о чем с большим беспокойством говорили болгарские товарищи по поводу проводимой Горбачевым внешней и внутренней политики, получало подтверждение. Это было очень трудно понять и дать верные оценки.

О поездке в Народную Республику Болгарию – единственную зарубежную страну, в которой побывал за свою жизнь, я написал не только отчет, но и статью, опубликованную в декабрьском номере бюллетеня Общества «Знание» «Знания – народу» за 1987 год.

В те дни я жил с нарастающим беспокойством, которое родилось в Болгарии и усиливалось с каждым днём, в связи с ростом антисоциалистических настроений не только в других европейских странах социализма, но и в нашей стране.

Я часто вспоминал увиденное и услышанное во время поездки в Болгарию. Тревожное предвидение болгарских коммунистов оправдывалось развитием политической обстановки и в Советском Союзе.

Размышляя о реалиях, в которых оказалось мировое коммунистическое движение, европейские страны социализма, которые всё опаснее становились и в нашей стране, отвечал сам себе: «Надо стоять как на Шипке»…

Но даже в опасные реалии, ставшие очевидными, верить не хотелось. Преобладали настроения, что наша партия, наш народ никому не позволят сломать всё, что было с колоссальными усилиями, героическим, самоотверженным трудом и борьбой, самопожертвованием создано за семьдесят лет Советской власти, прошедших со времени Великой Октябрьской социалистической революции. Неужели не устоим? Не может этого быть. Быть этого не может…

Такие ответы я давал сам себе и отстаивал в каждом своём выступлении в каждой аудитории. Но развитие событий шло не по моему желанию, не по желанию убежденных коммунистов и сторонников социализма, а по сценариям других «режиссеров», в руках которых находилась реальная власть, и они использовали её для достижения своих целей.

В начале ноября того же, 1987 года, состоялся очередной Пленум ЦК КПСС, а вслед – юбилейное, торжественное заседание, посвященное 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Пленум ЦК и доклад генсека Горбачева на торжественном заседании не только не принесли успокоения, а еще больше обострили ситуацию в партии и в стране.

Антикоммунизм, антисоциалистические настроения получили в эти юбилейные дни основательную подпитку стараниями самого Генерального секретаря ЦК КПСС и его ближайшего окружения, составлявшего высшее партийное и государственное руководство Советского Союза.

Окрыленные этим, со всех щелей вылезли на поверхность все недруги социализма, все инакомыслящие и откровенные враги советского строя. Их окрыляли и вдохновляли и политический курс самого Горбачева, и всемерная поддержка этого курса мировым антикоммунизмом.