– Ну тогда у меня есть еще вопросы, - сказал Гарри.

– Кто бы сомневался.

– Например, о чем вы говорили прошлым вечером? Когда я прервал вас?

– Об обязанностях Префектов…

Оба парня тихо синхронно простонали.

– Что?! – ощетинилась Гермиона. – Мне жаль, что вам настолько трудно смириться с этим. Но что делать, я – Староста Девочек. Малфой – Староста Мальчиков. Мы вынуждены общаться. Мы должны. В любом случае у нас нет выбора, если мы не хотим все пустить под откос. И если до вас это не доходит…

– А как на счет той фигни, что сказала Панси?

– Мы уже проходили это, Гарри, - что, конечно же, было правдой. За исключением того, что это никогда ничего не изменит. И никогда не возможно будет понять хоть что-то из этого. – Панси ревнует потому, - на секунду она помедлила. – Ну, не знаю… может потому, что Малфой собирается бросить ее? В смысле, да вся школа в курсе их проблем. Мерлин, вся школа знает, что у Малфоя проблемы. А она только и ищет крайнего. Кого-то, кто будет бесить его настолько сильно, что…

– А что если ты ему просто нравишься? Именно в том самом смысле? – спросил Гарри.

Она удивленно уставилась на него: - На что это ты намекаешь?

– Малфой всегда получает то, что хочет, Гермиона, - заявил Рон, в той ясной и простой манере, как любил выражаться Гарри.

– А вы считаете, что я… мое происхождением ничего не меняет? – возразила она.
– Потому что я искренне верю в это. Я и он?
– да ни за что на свете! – и она опустила взгляд.

Что-то было в том, как она опустила взгляд, и Гарри ненавидел это. Страстно. Потому что Гермиона редко опускала взгляд; за исключением случаев, когда пыталась скрыть тот факт, что в чем-то не уверена.

– Другими словами, Малфой не причастен к случившемуся с тобой? – спросил Гарри, избавляясь от этой мысли.

– Нет.

– Пожалуйста, - мягко попросил он. – Поклянись нам в этом.

– Я клянусь, Гарри. Малфой не причастен к случившемуся со мной; и он не подстрекал к этому.

– А ты можешь быть в этом уверена?

– Ну… - и сразу же отрезала: - Да! Думаю, что могу.

– Ты так считаешь?

– О, пожалуйста, Гарри, - она вздохнула. – С меня уже хватит, ладно? Весь этот допрос, в смысле - обо всем случившемся со мной ночью. Пожалуйста, я… с меня уже довольно.

И тут он осознал, что – да!
– ей досталось с лихвой. И ощутил чувство вины из-за этого. Потому что ей через столько пришлось пройти, а ему все еще нужно было знать. Ощутил ответственность за нее. Стыд - за то, что позволил этому случиться. И единственное, что он мог предпринять, чтобы это не повторилось – выяснить правду.

– Да. Хорошо. Хотя, нам все еще нужно поговорить.

– Но ты веришь мне? – спросила она. – Веришь, когда я говорю, что он не причем?

– Я верю, что ты думаешь так…

– О, Гарри…

Он застонал: - Да-да, хорошо? – пробормотал он. – Он, наверное, не причем. Если только он сейчас как раз не разговаривает с Панси. Но это вовсе не означает, что он уже не опасен для тебя.

– Малфой всегда будет опасен. Для всех и каждого. И это не изменится, - она поднесла руку ко лбу и провела пальцами по бледной коже.

Она выглядела уставшей.

– Нам лучше уйти, приятель, - шепотом добавил Рон.

– Я только… - но тут же Гарри сам себя оборвал. – Гермиона, с тобой все будет в порядке?

– Мне бы поспать. Ванная и сон, - ответила она. – А после – конечно!

Гарри снова потянулся за ее рукой и стал сосредоточенно разглядывать ее: - Гермиона, я сожалею, - тихо добавил он. – Мы оба сожалеем. О том, что нас не было рядом, чтобы предотвратить это.